А. Кончаловский Русская ментальность и мировой цивилизационный процесс — Часть 3-я

«… Я также убежден, что мы не сможем создать гражданское общество, если не расшифруем хотя бы на поверхностном уровне этические установки, убеждения и приоритеты российского ума, которые тормозят ее развитие»

Основной этический принцип

Я убежден, что русские «национальные особенности» таят в себе скрытые силы, не только конструктивные, но и разрушительные, которые могут оказать более глубокое влияние на течение событий в России, чем действия внешних сил, будь то США, Китай или глобализация.

Я также убежден, что мы не сможем создать гражданское общество, если не расшифруем хотя бы на поверхностном уровне этические установки, убеждения и приоритеты российского ума, которые тормозят ее развитие.

Я все не теряю надежды, что можно выделить основной этический принцип, этакий «философский камень», можно сказать, precursor, порождающий большинство следующих связей. И я, поймав в коридоре Грондона, пристал к нему с этим вопросом. Я спросил его, не кажется ли ему, что основополагающим принципом динамической культуры стал принцип индивидуальной ответственности человека перед Богом. Ведь этот принцип породил то, что называется «отчуждение самосознания», а как следствие – целый ряд новых качеств: широкий круг доверия, самоидентификация с проблемами других, высокая требовательность к качеству своего труда и т.д.

Мне очень хотелось услышать чьи-нибудь мысли по этому поводу. Я нагнал Грондону в коридоре и задал ему этот вопрос. К сожалению, Грондон отделался вежливой фразой «очень интересно», и устремился в мужской туалет, его можно было понять – доклады были продолжительны. Кстати, большинство докладов, посвященных России, были замкнуты на проблемах, выражающихся в цифрах, графиках и сравнительных характеристиках России с другими более благополучными странами. Не хочу сказать, что работы и исследования, которые были представлены, были несущественны, наоборот, они были содержательны, полезны и аргументированы. Но у меня создалось впечатление, что никто из российских ученых не придает никакого значения типологии культурных особенностей Грондона-Харрисона – этой, я бы сказал, таблице Менделеева в сфере культурологи. Во всяком случае, я не слышал ни одной ссылки на этот уникальный методологический инструмент.

«Как толкнуть российское сознание на путь развития?»

Из докладов российских экономистов, меня впечатлила одна работа – работа Ясина, Лебедевой и Татарко – «Вектор развития стран в едином пространстве ценностных измерений». В ней, как, впрочем, и в других работах, убедительно доказано довольно грустное состояние русского менталитета, далекого еще от общественного сознания передовых демократических стран. Но рекомендации в них отсутствовали. Вообще, на конференции не прозвучало ни одного действенного совета, пусть ошибочного, но ищущего ответ на вопрос – что делать, как толкнуть российское сознание на путь развития?

Каждый раз, когда я задавал этот вопрос, в ответ мямлилось что-то аморфно политически корректное, типа, «нам нужно становиться более ответственными» или «пока мы не поймем что… мы не сможем» и т.д. Я вынужден был взять слово и заметить, что если обобщить все доклады о России, то возникнет ощущение консилиума докторов, которые с прискорбием констатируют, что пациент опасно болен, но, вместо назначения лечения, заявляют, что было бы неплохо, если бы он выздоровел. Это и так все знают! – хотелось воскликнуть мне. Но, господа ученые – как лечить!? Где лекарство?!

Когда Надежда Лебедева констатировала всем известную истину, что в России очень сильна иерархическая система, я в очередной раз спросил, какие меры предлагаются для того, чтобы общество избавилось от этого порока? Честно говоря, я был бы рад услышать искреннее «Я не знаю!» Но, вместо этого уважаемый Евгений Ясин заявил, что лучшим «лекарством» от иерархии является демократия. На мой вопрос, а как, собственно, эта демократия возникнет в России, Ясин ответил: «Погодите, недолго ждать!».

Демократия – это причина или следствие?

Эта мысль из уст уважаемого экономиста повергла меня в ступор. Я подумал, как же мы все по-разному представляем себе понятие «демократия»! Как все-таки живуча это типично русская либеральная мечта, что демократия где-то рядом, за углом! Профессор Ясин добавил, что проблема России в том, что ее правители хотят быть тиранами, что все требуют немедленно вертикали власти, и это большой недостаток. И в этом мне тоже увиделась пагубная тенденция выбирать между желательным и нежелательным, игнорируя объективное наличие возможного и невозможного.

Вот важный вопрос – демократия – это причина или следствие? Если Евгений Ясин считает, что в результате демократии может появиться новая ментальность и исчезнет иерархия, то какие силы, как он думает, установят эту демократию в России? С таким же успехом можно переставить понятия и сказать, что лучшим лекарством от авторитаризма является равноправие и отсутствие иерархии. На мой взгляд, это трагическое заблуждение.

Демократия не может быть причиной, демократия – это следствие какой-то эволюции фундаментальных типологических ценностей в ментальности народа, которые пробудят в нем стремление к гражданскому обществу, а в конечном итоге к демократии. В итоге, можно констатировать, ведущие интеллектуалы, социологи, экономисты России в достаточной мере не понимают, какие элементы культуры помогут нам увидеть, как культура влияет на прогресс. Они, в принципе, оказались не готовы обсуждать меры, способствующие изменениям.

Английский ученый Джон Грей, знаменитый своим презрением к политической корректности, написал: «В ХХI веке мир наполнен грандиозными руинами несостоявшихся утопий XX века. Неужели сейчас нам предстоит строить прекрасную иллюзию вновь?»

«Человеческая этика не прогрессирует»

Интересно, что сейчас, после обвала всей финансовой системы либерального мира, мысли Джона Грея звучат особенно отрезвляюще. Например, Грей утверждает, что если научное знание человечества аккумулятивно, то есть постоянно обновляется и растет, то человеческая этика – не прогрессирует. Что если наука постоянно расширяет круг познаний окружающего мира и вооружает человека его способностью трансформировать природу, то человеческая этика осталась такой же, какой была три тысячи лет назад. То этическое, что достигнуто в одном поколении, утверждает Грей, может быть утеряно в следующем. Это очень глубокая мысль. Человечество расширяет свои технические и научные возможности, совершенствует свои средства коммуникации, стремясь переделать мир, а человеческая этика остается такой же, какой она была тысячи лет назад.

Человек так же боится голода, нищеты, унижения и смерти, как и его предки. Современного человека можно за несколько часов превратить в жалкое дрожащее существо, в животное. И для этого не нужно быть узником иракской тюрьмы Абу-Грейб, достаточно быть ее тюремщиком. И фото американских солдат, издевающихся над заключенными – прямое этому доказательство. Джон Грей утверждает, что любая цивилизация достигает своего расцвета и возвращается к упадку. Мы должны об этом всегда помнить, и мне кажется, что в этом смысле либералы старательно избегают политически некорректных сомнений, предпочитая придерживаться убаюкивающих наше сознание иллюзий.

«Эпоха планируемой истории»

Сейчас я выскажу еще одну политически некорректную мысль. Яркий и парадоксальный социолог Александр Зиновьев утверждал, что мы рассуждаем о развитии общества исходя из устаревшей концепции ХХ века, исходящей из убеждения, что человечество через пробы и ошибки движется к как бы неизбежной демократической модели общества. После распада соцлагеря Фукуяма даже расстроился, написав о конце истории. Но в мире, на деле, происходит уже новый процесс.

В разных странах происходит медленное, но неуклонное слияние трех властвующих элит – политической, финансовой и медиа. Конечно, эта монополизация властью информационного медиапространства происходит с разной степенью откровенности. В России, к тому же, законодательная, исполнительная и судебная ветви власти слились в один монолитный институт. Но в связи с этими процессами беспрецедентно возрастает роль этих властвующих элит в конструкции социальных систем. В разных обществах происходит формирование конгломерата, который Александр Зиновьев назвал «сверхвластью». Он писал: «В мире наступает постдемократическая эпоха. Не только в развивающихся, но и в развитых странах происходит ограничение гражданской демократии. Мир переходит от уровня общества к «сверхобществу».

И, естественно, что качество влияния властного конгломерата на исторический процесс увеличилось. Зиновьев даже утверждает, что мы входим в эпоху «планируемой истории». Я уже вижу иронические улыбки на лицах читателей, но, тем не менее, сегодня моя задача – это подлить масла в костер вашей фантазии. Если на секунду предположить, что эти утверждения небезосновательны, то можно представить себе, что «сверхвласти» может потребоваться научное понимание реальности, которое невозможно без понимания культурного кода своей страны. И если трезво посмотреть в лицо такой реальности, то можно сказать, что роль культурологии – помочь сверхвласти, если она осознает необходимость реформы национального сознания, дать ей инструмент анализа.

Грубой силой не взять

Я задаю себе вопрос в отношении России – возможно ли выработать тот инструментарий, те методы, которые позволили бы внедрить в российское сознание хотя бы понятие Индивидуальной Анонимной Ответственности. С точки зрения психолога-бихевиориста, ответственность есть следствие страха нарушить закон, ибо его нарушение ведет к наказанию. Кто работал в США, знает, какой ужас вызывает у рядового американца звонок IRS (налоговой инспекции). Как ни парадоксально, но этот страх, этот сознательный отказ от нарушения закона и есть основа свободы. Ведь неважно, чего ты боишься, Божьей кары или государственного суда, важно, что ты не преступаешь закон – здесь и начинается свобода.

Я часто думаю о том, как много компонентов и как много веков требовалось истории, чтобы выковать ту или иную национальную этику или ментальность. Устойчивость этих формирований может быть сродни только устойчивости экосистемы. Экосистему резко нельзя изменить, ее можно только разрушить. И в этом смысле требуются новые уровни познания или политики, чтобы пытаться воздействовать на такие тонкие и одновременно устойчивые формирования – такие, как экосистема, или национальное сознание.

Попытки изменить национальную культуру при помощи политики грубой силы приводит к результату обратному – культура успешно сопротивляется. Это видно на примере Ирака и Афганистана. Я давно уже заявляю, что Буш-младший по праву может называться большевиком, потому что методы, которыми он пользовался, ничем не отличались от методов Сталина или Мао. С помощью штыков и введения декретов надеяться изменить национальное сознание наивно. Так же наивно, как сжигать деревянных идолов, чтобы обратить людей в другую веру, либо стричь бороды, чтобы сделать их европейцами. Эти механические способы сродни средневековой науке. Но мы живем сейчас в гораздо более удивительном мире, когда законы физики постоянно обогащаются, а законы механики, благодаря нанотехнологиям, открывают новые горизонты по использованию любых химических элементов, нарушая этим все привычные представления о физических свойствах этих элементов. Мы живем в то время, когда медицина стоит на пороге великих открытий – увеличения продолжительности жизни, а генетические открытия раскрывают новые тончайшие механизмы управления человеческим организмом и органической жизнью. Мы живем в такое время, когда начинаем понимать, что экология планеты – хрупкая, но могущественная структура – противостоит деятельности человека на Земле.

Но мы пока еще далеки от того, чтобы понимать, какие тонкие инструменты нелинейного мышления нужны нам, чтобы влиять на национальную культуру. Здесь приходит на ум одно высказывание культуролога Теодоре Москосо, который 20 лет работал в Латинской Америке (его процитировал в одной из своих книг Лоуренс Харрисон): «Случай Латинской Америки настолько сложен, из него так трудно найти выход, здесь так много горя и опасностей для людей и всего мира, что можно без преувеличения говорить о муках. Чем дольше я живу, тем больше понимаю: так же как один человек не в состоянии спасти другого, если у того нет воли спастись самому, так и одна страна, движимая самыми благими намерениями, не может спасти другую, как бы она не старалась, если у этой страны самой нет желания спасти себя».

У России пока не наблюдается желания спасать себя, мы ищем виноватых где угодно, только не в своей культуре. И такая грандиозная задача, как ИЗМЕНЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОГО СОЗНАНИЯ, будет решена, только если политические, интеллектуальные и другие общественные лидеры России осознают, что ряд традиционных ценностей препятствуют созданию общества, устремленного к демократии и социальной справедливости. Просто любые попытки реализовать эти рекомендации извне какими-то иностранными советчиками или государством обречены на неудачу.

У Эйнштейна как-то спросили, что помогло ему открыть революционные законы физики. «Это очень просто,– ответил ученый,– «я просто прислушался к голосу природы.» «Если бы это было просто,– возразили ему, – то многие были бы способны открыть теорию относительности.» «Да, это так, – ответил Эйнштейн, – но у природы голос очень тихий, а у меня очень хороший слух…» Я жажду, чтобы у человечества появился этот абсолютный слух, который мог бы услышать вселенский шепот природы, сформировавшей все национальные особенности человечества. И если мы услышим этот голос, мы поймем, как помочь странам с инертным сознанием открыться для нового, для процветания и равноправия.

Источник: polit.ru

____________________________________________________
Активная ссылка на журнал «В загранке» при перепечатке обязательна.

Адрес статьи: https://vzagranke.ru/adaptaciya/cvety/politicheski-nekorrektnye-mysli.html

Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:

(посмотреть видео Процедура подписки)

назад к выпуску >>

к рубрике >>