О том, как я полюбила историю

Алла Ройтих «Швейцария моими глазами, или 5 дней на вершине цивилизации« — часть 3-я

Фото: Алена Попова

О сыре отдельно замолвлю я слово…

Таинственный и волнующий мир сыра…

Дочь называет меня главной мышью государства Израиль: я не могу жить без сыра. То, что он страшно калориен — известный факт, и я сдерживаюсь из последних сил, но не могу прожить без лакомства и недели: хоть маленький кусочек, но вкушу… Она везет мне их из Европы, я везу себе их из Европы, заказываю знакомым и, конечно, покупаю сыры в Израиле — и в элитных гастрономических бутиках, и в обычных супермаркетах. Особенно люблю желтые, но не пропускаю и другие сорта, в фаворитах — кашкаваль и бри, а ароматной пармезановой крошкой посыпаю все, что только можно посыпать. (И — читатель, я тебе первому сообщаю эту тайну — подумываю даже попробовать сварить сыр сама, по одному из бесчисленных интернетных рецептов…)

Нетрудно догадаться, что все, что с сырами связано — цены, виды, с какими винами сочетаются — вызывает у меня трепет в любой стране, а то, что у швейцарцев без сыра не обходится ни одна трапеза, — делает этот народ особо мне симпатичным.

Мы продолжали экскурсию по Баленбергу, после парикмахерской побывали в церкви, прядильне, поглядели на свинарник и кегельбан (примитивный, но от того не менее завлекательный), заглянули в гостиницу и на веревочный завод. Но главное, но главное…

Очередная колоритная избушка — сыроварня. Остановись, мгновенье, ты прекрасно!…

Тут кипела работа; приветливый мужчина средних лет варил сыр, и мне снова захотелось претворить в жизнь розовую «мышиную» мечту — сотворить его самой…

Все — и ингредиенты, и оборудование, и технология, — были воспроизведены в самом первозданном виде, а конечный результат выставлен на продажу тут же, в соседней комнатке. Мы, разумеется, не удержались: Фредди купил твердый желтый сыр и мягкий белый. Дома оказалось — божественный вкус! (Кстати, я не знала, что это одно и то же, только желтый больше выдержан). Какой из сыров вкуснее, ручной или промышленной выделки, — сказать сложно. Я пробовала и те, и эти, и каждый прекрасен по-своему.

Напротив, в избушке чуть поменьше, — сырохранилище. В нем мое мышиное счастье лежит на пропитанных запахом портянки (а именно так, по мнению мэтров сыроварения, должен пахнуть настоящий сыр) полках, матереет, вкуснеет – гурманам на счастье, мне на блаженное съедение…

Вообще, Баленберг как нельзя лучше иллюстрирует то, что в Швейцарии, при всем ее авангардном месте в рейтинге научно-технического развития, традиция не прерывается. Света рассказала, что подобную семейную сыроварню видела в деревне, где они раньше жили: по всему первому этажу висят «гамаки» с созревающим сыром, а наверху люди живут. На мою реплику о белой зависти она ответила: «Не скажи, это очень трудная жизнь! Высокая влажность и жуткие запахи созревшего сыра…»

На обратном пути несколько раз останавливались, любовались изумительными пасторальными видами и знаменитыми тремя озерами. Оттенок слегка рябящей воды был чуть темнее ясного неба; цвета яркие и чистые, как в детской книжке с картинками. Земная резиденция Бога — тут, я уверена…

Ужин. Мясное фондю

Сильное сырное впечатление так впечатлением сегодня и сталось, ибо на ужин было мясное фондю с поэтичным названием шинуаз. Подается сырое мясо — как правило, самое лучшее и разных сортов, и каждый, насадив кусочек мяса на длинную вилку, сам варит его в мясной (не путать с сырной!) фондюшнице с постоянно кипящим бульоном (У нас я такие не видела — впрочем, как и фондю-шинуаз). Линсы заказывают мясо (на этот раз это была отборнейшая говядина и телятина) в мясной лавке — метцгерае и просят резать кусочками, а не тонкими шайбами, как чипсы. (Мясо для фондю в форме «шайб» обычно продается в супермаркетах). Есть еще разновидность мясного фондю с растительным маслом вместо бульона, и она нашему брату-азиату гораздо ближе. Тут используется масло из виноградных косточек: cчитается, что оно наиболее жаростойкое.

Шинуаз — блюдо это довольно экзотическое, поэтому Фредди обычно сначала проводит инструктаж, потом демо курс, потом удостоверяется на практике, что гость все понял, и только потом позволяет себе перейти непосредственно к гастрономической части (При этом заставляя гостя чистосердечно признаться, нравится ему блюдо или нет, объясняя, что вранье чревато — он невзначай может повторить эту «пытку»)…

Мне понравилось, хоть я и не «мясной» человек. Тем более, что потом мясо макалось в замечательные соусы семьи Линс (особенно вкусно — со сливовым), а на гарнир были вкусные картофельные и морковные чипсы.

Перед сном, рассуждая о музеях и выставочных залах, я вспомнила те, в которых бывала — в Ташкенте и других городах первой родины, в Европе. Каждый из них прекрасен и интересен по-своему, и, безусловно, обогатил знаниями и эмоциями, но не заставил заинтересоваться историей, которую я с детства терпеть не могла, ибо все экспонаты были законсервированы за стеклами, что еще больше подчеркивало их давность и нежизненность. Вспоминались почему-то заформалиненные зародыши в музее медицины, куда водили врачи–подруги, ну и, конечно, наш Главный Формалин, дедушка Ленин, уж простит меня читатель за кощунство…

А тут — вот, бери и смотри (за редким исключением), ложись на эти кровати, играй в кегельбан, общайся со свиньей и ее детьми, купи сыр древней технологии. Доверие к посетителю, а значит – уважение. И на каком-то обратном километре я, прислушавшись к себе, учуяла чудное: во мне начал зарождаться интерес к истории…

Цюрих

Утро следующего свежего и наполненного озоном дня было прохладное, но солнечное. Плотно пообщавшись с Умой и умеренно позавтракав, мы отправились в светскую столицу страны — Цюрих. Нашей целью было знаменитое литературное кафе «Одеон», пристанище многих классиков разных времен… и Ленина, вождя мирового пролетариата, которого в прошлой главе я так кощунственно нарекла Главным Формалином. (Как выяснилось впоследствии, даже он это кафе не испортил).

Мы нашли «Одеон» не сразу, какое-то время крутились по старому и новому центру. Попутно я прикупила сувениров домой и основательно изучила город.

Светский лоск и дух тут — везде: в витринах роскошных магазинов одежды, обуви и аксессуаров, в том, как себя подают те, кто эти вещи носит, в упитанных воронах с философским прищуром в глазах, в холеных лебедях величиной с пони, неторопливо прогуливающихся вдоль реки Лиммат… На знаменитой Банхофштрассе стало даже немного зябко от благоговения: ведь наши ноги ступали по хранилищам швейцарских банков! Мы зашли в знаменитую кафе-кондитерскую Confiserie Spr?ngli — самое элегантное и модное кафе на Банхоф, где можно немного отдохнуть, выпить чаю и насладиться лучшими в городе сладостями. Витрину украшают горки маленьких круглых пирожных Luxemburgli нежнейших оттенков — фирменное лакомство этого кафе. Несмотря на великий соблазн, трапезничать мы там не стали: наша цель – «Одеон»!

Стекло и металл по последнему писку технической моды, бесчисленные кафе — везде и всюду, одно уютней другого, и дурманящие запахи — кофе, свежей выпечки, соусов и чего-то неуловимого. Подозреваю, что это — запах отдыха и свободы… Я останавливалась, вглядывалась в витрины ресторанчиков, пытаясь представить, какой же из них подразумевала Людмила Улицкая в своем рассказе «Цюрих», и думая, какой из них кажется мне более подходящим. Понимая, что рассказ — вымысел, невольно провожала взглядом всех пожилых женщин, подходящих под описание героини… Вот она, волшебная сила искусства!

Ну, вот и наша цель, литературное кафе «Одеон». Его, как гордость города, обязательно показывают правительственным делегациям и миссиям. Ведь раньше тут творили (говорят, прямо за столиком, в буквальном смысле на салфетках) Эйнштейн, Пикассо, Троцкий, Ремарк, Джеймс Джойс и другие известные личности. Именно здесь Ленин просидел всю первую мировую войну, планируя революцию и другие свои ошибки. Кафе всегда переполнено посетителями всех мастей и возрастов, и не всегда это писатели: прекрасный кофе, великолепное обслуживание и кухня, и приемлемые цены милы всем слоям населения!

Несмотря на аншлаг, обслужили нас очень быстро, улыбка официантки, похожей на сдобную булочку, показалась очень искренней, овощи с мясом были причудливо и очень аппетитно уложены на тарелке и очень вкусны. Уходить не хотелось, мы тянули время… Это и в самом деле какое-то особенное по энергетике место — даже если абстрагироваться от его богатой истории. Света, правда, сказала, что визит в «Одеон» был моей литературной инаугурацией (слово крещение не подойдет — я иудейка). Что ж, я не против…