Что пользуется неизменной популярностью среди прекрасных дам, так это статьи-напоминания о том, что их предназначение – украшать собой мир. Как правило, подобная литература вызывает наибольший интерес у представительниц «победившего феминизма»: образованных, хорошо трудоустроенных, финансово самостоятельных (остальные черпают сведения о женском предназначении из иных источников информации). Но их интерес продиктован не столько меценатским стремлением привнести в мир красоту собственной персоной, сколько вполне рациональным интересом заполучить в спутники жизни «достойного мужчину». И сознание дам, само собой, рисует этот образ теми же «социально успешными» клише с той лишь разницей, что мужчина должен быть выше избранницы по статусу.

Но, как говорится, «кому — война, кому — мать родна»: этот вожделенный образ «мужчины-мечты», кстати, активно поощряемый общественным мнением, в сознании самих мужчин трансформируется в «оружие массового поражения». Многие из них уже в подростковом возрасте не выдерживают натиска тех высоких ожиданий, которые на них возлагает общество. И как следствие, уходят в виртуальные игры, либо в призрачный мир алкоголя и наркотиков.

Но даже те, кто отвечает на вызов общества, рискуют по-крупному — «ставки зачастую оказываются, больше чем жизнь». Цифры говорят сами за себя: даже в такой благополучной стране, как Швейцария мужчин в возрасте до 65-ти лет умирает от инфаркта в 5 раз больше, чем женщин, а в результате самоубийств и в дорожно-транспортных происшествиях – в 3 раза больше. В менее благополучных странах эта статистика еще хлеще…

Поэтому все большее число мужчин задумывается над тем, что им в своей жизни надо что-то менять, причем кардинально.

Читайте в этом досье инфо-клуба «Эксклюзив»:

— «Мужской выбор» — чего хотят от жизни нынешние мужчины

— «Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается» — с какими проблемами и трудностями сталкиваются мужчины-поборники нового образа жизни

— «Это сладкое слово «Свобода!» — каковы основные черты нового этапа эмансипации, его принципиальное отличие от феминизма

— «Новые мужчины» — в чем суть современной мужественности

— «Кого он выберет?» — что необходимо воспитать в себе «подруге жизни» мужчины третьего тысячелетия

назад к выпуску >>

к рубрике >>

___________________________________________________

Семья вне закона

Женское движение серьезно преобразовало общество и прежде всего его ячейку — семью. Посудите сами, даже в такой традиционно патерналистcкой стране, как Швейцария из личных амбиций или же ввиду финансовой необходимости, работают около 80% всех женщин, имеющих детей. И это при том, что Швейцарию никак нельзя назвать флагманом по части благоприятной семейной политики. Декретный отпуск в 14 недель с компенсацией в размере 80% был введен только в 2005 году. Хотя, на практике, некоторые крупные компании, как и государственные учреждения нередко превышают этот правовой минимум до 16 недель с сохранением заработной платы в полном объеме. Но это — следствие корпоративной политики, а не государственной.

Но если отпуск по беременности и родам определен законом, правовой регламент по родительским отпускам, как и по отпускам для новоиспеченных отцов отсутствует вообще. Хотя, со слов сотрудников швейцарской федерации труда Travail.Suisse, есть случаи, когда фирмы предоставляют своему работнику оплачиваемый отпуск от 1 до 4-х недель. Но это могут себе позволить только крупные компании, и опять же на основе их корпоративной политики. Работники же малых и средних предприятий имеют лишь возможность подать заявление на неоплачиваемый отпуск для того, чтобы проводить больше времени со своим ребенком. И эту ситуацию может исправить только правовое закрепление дополнительных отпусков.

На сегодняшний день в Швейцарии действует лишь Федеральный закон о семейных пособиях (FamZG), вступивший в силу с 2009 года. Согласно этого закона, все родители со скромными доходами, как работающие, так и не работающие имеют право на денежную компенсацию. Минимальные суммы определены следующим образом:

• Пособие на ребенка: 200 шв. фр в мес. на каждого ребенка до достижения им 16 лет (или до 20-ти в случае его болезни или инвалидности)

• Пособие на образование: 250 шв. фр в мес. на каждого ребенка с 16лет и до завершения им образования, но не далее, чем по достижении 25 лет.

В некоторых кантонах эти суммы выше минимально установленных федеральным законом и варьируются, в зависимости от кантона.

Но тем не менее, мужчины совершают поступки

В то же время, согласно исследованиям организации, изучающей вопросы семьи Pro Familia, проведенным в 2011, в Швейцарии 90% всех мужчин, имеющих детей, хотели бы работать неполную рабочую неделю. Но это чревато оказаться неудачником в карьерном росте и жертвой финансовых проблем. Но тем не менее, мужчины совершают поступки. Так, Паскаль Зуттер сделал свой выбор – он работает 80% от полной ставки с момента появления на свет его дочери. С ней он проводит не только выходные, но и остается по понедельникам. К счастью, его шеф возражать по поводу укороченного рабочего графика не стал, да и коллеги со временем заметили: Паскаль меньше времени проводит в офисе, но работает теперь более организованно и продуктивно.

Несмотря на то, что подавляющее большинство мужчин, имеющих семью, ставят ее в своих жизненных приоритетах выше карьеры и денег, все же именно деньги являются важным фактором для их беспокойства: счастливое отцовство с 80% трудовой занятостью заставило Паскаля серьезно пересмотреть свой образ жизни с позиции экономии. И это удалось не в последнюю очередь потому, что его жена тоже работает 60% в качестве консультанта, и семья нашла доступную по цене квартиру. «Пара компромиссов в повседневной жизни дали нам обоим максимальное удовлетворение», — говорит он.

По словам Зуттера, месяц отпуска, который он провел вместе со своей женой после рождения их дочери, был для него, как и для их пары в целом, критически важным: «Мы выросли в наших семейных отношениях, так как я разделил со своей женой все хлопоты по уходу за ребенком. Мы действительно стали хорошей командой! И это возможно при совместных усилиях, в том числе и разделяя между партнерами финансовое обеспечение семьи».

Ребенку в одинаковой степени нужен контакт и с матерью, и с отцом

Йеспер Йуул (Jesper Juul), широко известный датский семейный терапевт, подтверждает, что отцовский отпуск очень важен и для ребенка, и для отца: «Ребенок иначе воспринимает отца, который для него сразу определяет свою роль в семье не как помощник матери или вечно занятый на работе кормилец семьи, и даже не как «папа по выходным». Тем не менее, сегодня это не легко для отцов, потому что у них практически нет образцов для подражания. Поэтому очень ценны те истинные пионеры «новой мужественности», которые осмелились использовать отцовский отпуск».

При этом, психологи единодушно сходятся во мнении — ребенку в одинаковой степени нужен контакт и с матерью, и с отцом. И разница между мужчинами и женщинами, проявляющаяся в том числе и в их поведении — именно то, что детям и нужно! Обычно общение с отцом более живое и доверительное, так как мужчины менее тревожны, чем женщины. Это укрепляет у детей личную автономию и усвоение социальных навыков: они очень быстро распознают, где какие установлены правила. Поэтому отцы и матери не должны все делать одинаково.

Идеально и для ребенка, и для общества в целом, если первые три года ребенок остается дома, неважно с кем из родителей. Однако, отец, по крайней мере, первые полгода должен находиться дома хотя бы полдня, и это может создать подлинную связь с ребенком, продолжает Й. Йуул. Причем, «качество времени», проведенного c детьми, не важно. Важно только количество этого времени — для детей и отцов. Поэтому политики и работодатели должны понять, что продуктивная работа не зависит от того, как долго человек находится в офисе. Отцы, удовлетворенные жизнью, работают более продуктивно.

При этом изменение общественных взглядов на то, какую роль должен играть мужчина в семье, и сколько времени ему проводить со своими детьми, равно как и осознание того, какие политические шаги надо произвести для реализации этого нового образа мужчины, должны происходить по инициативе самих мужчин, они действительно должны этого хотеть. И что еще очень важно: отцы должны формулировать и отстаивать свои желания перед работодателями.

Вызов обществу по-мужски

Задачу помочь мужчинам расширить свою роль как отцов, возложила на себя maenner.ch, головная организация сообществ швейцарских мужчин и отцов. Эта организация предложила к обсуждению в парламенте свою модель самофинансирования отцовских отпусков, освобожденную от налогов — 5% от зарплаты, отчисляемые до рождения ребенка. Что ж, чисто швейцарское решение вопроса – создание еще одной накопительной системы. Многие же выступили против такого решения, и инициатива не прошла. Но широкий общественный резонанс это обсуждение приобрело. Де факто, некоторые будущие отцы теперь добровольно делают подобные накопления к рождению своего ребенка. И это себя оправдывает – удовлетворенность своей жизнью дороже всяких денег (что, собственно является не только чертой швейцарской ментальности, но и ядром современного представления о смысле жизни). Так на фоне бреши в законодательстве формируются новые черты мужественности в образе швейцарских мужчин.

«Оптимальный баланс между временем на работу и семью является центральной проблемой гендерного равенства и отвечает потребностям современных мужчин, — констатирует Маркус Теунерт (Marcus Theunert), президент maenner.ch. (а также психолог и социолог, первый и пока единственный гос.служащий, занимающийся мужской политикой в кантоне Цюрих). — Более того, время, проведенное в семье, благотворно влияет на отношения отцов с детьми и укрепляет семью». Когда женщина работает, то мужчина так или иначе должен выполнять часть домашней работы. Но в то же время мужчины должны сами проявлять активность и четче заявлять о том, как они видят себя удовлетворенными в жизни и в обществе, которое серьезно относится к равенству, убежден Теунерт.

Поэтому мужчины, бросившие вызов общественному мнению, объединились в организацию Avanti Papi, и работают в среднем от 70 до 80% от основной ставки, остальное время посвящая дому и воспитанию детей (в их числе и сам Теунерт). Их пока немного, но они громко заявляют о себе и своих намерениях повлиять на общественное мнение и изменить законодательство страны.

Отцы, работающие 50% — еще бОльшая редкость в Швейцарии: Майкл Гольке (Gohlke), основатель Avanti Papi, 42-летний инженер, работает на полставки уже со дня рождения своего старшего сына и делит со своей женой на равных всю домашнюю работу и хлопоты с детьми. «В любом случае, для меня это единственно приемлемое решение, — говорит Гольке. — Это прежде всего вопрос приоритетов: блестящая карьера, отдых на Мальдивах или шикарная квартира. Все вопросы можно решить творчески: Мебель? Почти вся из секонд-хенда. Одежда? Оттуда же. Питание? Немного меньше мяса, но свежее и здоровое. Отпуск? На машине-поезде в Восточной Германии, в семейном пансионе, с настольным футболом и футбольным полем у моря». Все зависит от личного выбора. Что он хочет еще? Профессиональный рост ему тоже интересен, но не является определяющим. «Самое дорогое, что у меня есть — время для моих детей», — говорит Майкл.

«Мужской вопрос» сквозь призму гендерного равенства

Если мужчина в своей роли воспроизводит традиционный образ, у нет нет проблем общественно признания. Но если у него есть потребность жить иначе, то он подвергается давлению со стороны общества. И это не подвигает многих мужчин к переменам. Равенство в сфере занятости, как оно представлено сегодня, является для мужчин серьезным барьером для пересмотра своего образа жизни, затачивая его на удовлетворенность ею. И чтобы серьезно изменить ситуацию, как считает Теунерт, «мы должны исходить из жизненных реалий, а не абстрактных идеалов».

А реальность такова: за последние 10 лет мужчины берут на себя все больше домашних обязанностей и большее время проводят с детьми, при том, что их занятость на работе не снижается. И из тех 90 % мужчин, желающих больше посвящать времени семье, в реальности позволяют себе это только 13,4%. Карьера занимает все еще центральное место среди жизненных приоритетов мужчин. Что означает: «Я работаю полный рабочий день и выматываюсь на работе по полной».

Плюс давление общественного мнения: «С того момента, как я стал работать 80%, для моих коллег я стал пол-человеком», — поделился своим горьким опытом один «отец-пионер». Сокращение мужчиной ставки трудовой занятости рассматривается в обществе как недостаток мотивированности к работе, и у мужчины возникает опасность развития профессиональной и личностной ущербности. То есть, в обществе не видят различия между подлинными усилиями и благими намерениями. В том числе и работодатели. Ясно, что установка на готовность «отдать жизнь за интересы фирмы» не отвечает современным требованиям совмещения работы и семьи. И, опять же, неудовлетворенный жизнью человек работает менее эффективно.

Но в общественном сознании еще не сформирован четкий образ современного мужчины, оптимально балансирующего личную жизнь и карьеру. Хотя положительный опыт уже есть в тех фирмах, где достигнуто понимание со стороны руководства, в них наблюдается рост числа сотрудников-мужчин, занятых неполную ставку. Так, сотрудник одного из швейцарских банков приватно поведал: «На уровне среднего персонала у нас 25% сотрудников-мужчин работает неполную рабочую неделю». Но при этом сотрудников предупреждают: «Вы можете работать неполный рабочий день, но никто не должен знать об этом». И если человека нет на месте, официально он числится на выезде.

Тернистый путь к «многофункциональности»

Но тем не менее, работая 80% от полной ставки, мужчина в настоящее время практически лишен возможности карьерного роста. Хотя многое зависит от характера организации его труда и профессии. В любом случае, психологи утверждают, что 1 рабочего дня в дополнение к выходным достаточно для того, чтобы мужчина научился обращаться с ребенком, на равных деля со своей женой заботы о нем и домашние обязанности, и не был лишь «подручным средством» у своей жены или же сторонним наблюдателем. Что не только укрепляет семью, но и психологически дети оказываются в большем выигрыше. Помимо того, как уже было замечено выше, что дети нуждаются в контакте с обоими родителями, важно, чтобы в их сознании не было разделения на «женскую» и «мужскую» домашнюю работу. Тогда и при разводе родителей, дети меньше страдают.

Современный образ мужчины значительно усложнился по сравнению с традиционным образом «кормильца», отражая собой основные потребности и соответственно роли, сочетание которых позволяет достичь удовлетворенность своей жизнью: роль кормильца, специалиста в своей профессии, заботливого отца, внимательного партнера, творческого любовника и так далее. Но чтобы воспроизвести этот образ в реальности, необходимо пересмотреть многие социальные клише и предрассудки. В частности, устоявшее в сознании деление профессий на «женские» и «мужские».

Не секрет, что профессия «воспитатель» и «учитель» стала тотально женской, так как общество видит в каждом мужчине, находящимся рядом с детьми потенциального педофила. И дело подчас доходит до абсурда. Теунерт рассказывает о том, как получил из детского сада следующее письмо, адресованное всем родителям: «Мы рады Вам сообщить, что г-н такой-то — новый сотрудник нашего детского сада, но мы заверяем вас, что у него не будет никакого физического контакта с Вашим ребенком». Это все равно что сказать: плотник, которому запрещено прикоснуться к дереву. Фактически — запрет на профессию.

Есть много и других стереотипов вокруг социальных и образовательных профессий, которые традиционно закрепились за женщинами. Что не способствует гендерному равноправию в выборе профессий. В то время как многие традиционно «мужские» профессии сегодня не имеют большого будущего. И это также связано с формированием современных представлений о мужественности и мужском здоровье. Не секрет, что традиционные представления о мужественности несут в себе значительный риск для здоровья, так как не заключают в себе культуру обращения к врачам, прохождения профилактических осмотров, не говоря уже о том, что мужчины «не имели право» на психологические проблемы.

Мужчины и в сексе «хромают», потому что они всегда должны быть «на высоте», «победителями». Но в какой-то момент это уже не удается при той карьерной гонке, которая раскрутилась в последние десятилетия. И это при том, что мужчины все еще мало помогают по дому. Хотя их вклад в домашние заботы часто женщинами упускается из виду: сравнить страховые котировки, заполнить налоговую декларацию, загрузить стиральную машину или поиграть с детьми. Когда же мужчины отвечают требованиям жены, они делают это счет своего личного времени и здоровья.

От враждебной состязательности к мирному сосуществованию

Но есть и хорошие новости. Феминизм не принес реального равноправия, но создал для него благоприятные социальные предпосылки. Тот факт, что женщины не уступают мужчинам экономически, позволяет строить партнерство на равных. И такого еще никогда не было в истории человечества. В обществе до сих пор господствует стереотип состязательности полов, их настроенности друг против друга. Но ведь есть реальная возможность реализации модели сосуществования при взаимной удовлетворенности. Как это может выглядеть? Как реальное партнерство, когда оба на 80% заняты на работе при наличии детей. И это не только техническая возможность, а модель отношений. И это предполагает, что оба остаются экономически независимыми, но вместе берут на себя ответственность за ребенка. Но мужчинам (как и обществу в целом), надо еще очень многое переосмыслить. И многому научиться, чтобы мужчины в такой же мере, как женщины несли ответственность по уходу за ребенком и его воспитанию.

Традиционно сложилось, что в первые годы жизни ребенка, в ней очень доминируют женщины. Сначала ребенок дома с матерью, а затем с воспитательницами в детском саду, позже — учителя-женщины. Женщины заботятся, учат, воспитывают. Отсутствие отца и мужчины в повседневной жизни ребенка негативно сказывается на его становлении как личности (об этом статья «Опасные игры»). И это – реальная проблема общества, ответственность за которую ложится как на мужчин, так и на женщин. Оба пола ответственны за поддержание традиционного распределения социальных ролей как женщины-жертвы и мужчины-хищника. Это было когда-то нормой, но эти времена уже прошли, как и эти образы отжили свое. Необходимо выработать новые образы мужчины и женщины. Общество должно определить, что такое мужественность и женственность в их современном понимании, освобожденном от устаревших и ложных социальных клише.

Выравнивание гендерных позиций требует различных стратегий

Совершенно справедливо, что современная женщина принимает за оскорбление, если слышит что-то типа: «Бедные женщины, они нуждаются в помощи». Потому что зачастую женщины образованы и трудоустроены лучше мужчин (последнее также связано не только с «женским подходом» в обучении, но и с экономической выгодой для работодателей – во многих развитых странах существует гендерная разница в оплате труда, в некоторых сферах доходящая до 24%!).

Но этот социальный успех сопровождает женщину до той поры, пока у нее не появляется ребенок — тут она сразу же попадает в ловушку традиции, опять становясь «слабым полом». До беременности ее карьера и заработная плата растет в той же динамике, что и у мужчин. Потом все резко меняется, что связано не только с новыми домашними хлопотами: наличие детей существенно меняет психику женщины, что неминуемо сказывается на ее «боевом духе» на рабочем месте. Как заметила, швейцарская журналистка Мишель Ротен (Mich?le Rothen), с появлением ребенка бойцовские качества женщины кардинально меняют свою тональность и направленность.

Законодательно же введенные в развитых странах «женские квоты» (эти метки феминизма) на государственные посты и руководящие позиции в крупных компаниях сильно поляризуют общество. На практике, эта тема актуальна для женщин после 50-ти, и в гораздо меньшей степени — для молодых. Конечно, подавляющее большинство молодых женщин стремится к материальной независимости. Они не хотят полностью зависеть от мужчины. И экономическая независимость двух партнеров, при условии, что они оба работают – реальная основа равноправного партнерства.

«Полное равенство… Я предпочитаю говорить о равных возможностях. Каждый мужчина и каждая женщина должны распоряжаться свой жизнью по своему желанию. И так как оба пола исторически оказались в неодинаковом положении, то и выравнивание их позиций требует различных стратегий, — заявляет Теунерт. — Что касается военной службы, то ясно: обязательная служба для всех или ни для кого. Все остальное является дискриминацией в отношении мужчин. Но речь в конечном счете идет не о равенстве, а о равноценности. Мы еще не знаем, как оно выглядит, общество равных возможностей. У нас нет опыта жизни в нем».

Равноправие, на сегодняшний день, во многом остается лишь красивой декларацией в силу доминирования экономических факторов. Семья как часть общества все еще сильно завязана на праве собственности и наследования. Поэтому права отцов с юридической точки зрения часто оказываются вне правового поля. Здесь выделяются 2 проблемы: неравноправие мужчин и женщин, как и неравноправие мужчин-супругов и мужчин-отцов, не состоящих в законном браке с матерью их ребенка. В правовом отношении женатый мужчина более юридически защищен, нежели холостой. Например, если мужчина заподозрил жену в связи с другим, то он, как и его родители, имеют право потребовать проведения теста на отцовство их ребенка. Биологический, внебрачный отец ребенка на проведение такого теста прав не имеет. Таким образом, он не имеет никаких шансов доказать свое отцовство. Потому что на этом завязано право наследования, экономический фактор.

И все же уже есть серьезные практические наработки в части движения к реальному равноправию, в этом отношении трудно переоценить опыт Швеции.

«В Швеции моя жизнь могла сложиться иначе»

Швеция была первой страной в Европе, которая уже в 1974 году на государственном уровне ввела родительский отпуск. Как рассказывает Б. фон Брезинский (B.v Bresinski) в своей статье «Родительский и отцовский отпуск. Будущее швейцарской гендерной и семейной политики» о семье своей друга, шведа: «Йенс взял 10 дней отцовского отпуска, а когда у его жены закончился 14-недельный декретный отпуск, она могла не выходить на работу еще 6 месяцев за счет родительского отпуска. И ее рабочее место гарантированно за ней сохранялось. Йенс же мог работать неполный рабочий день в течение трех месяцев, чтобы быть со своей дочерью. Для шведского работодателя это в порядке вещей. Родительский отпуск оплачивается в размере 80% от заработной платы. 8 из 10 мужчин в Швеции используют сегодня свой 3-месячный родительский отпуск. 1 из 10 мужчин использует более более 40% от общего 13-месячного родительского отпуска. И это здорово – настоящий родительский и отцовский рай!»

В противовес Швеции, в Швейцарии мужчина все еще остается «кормильцем поневоле». Как можно участвовать в воспитании своих детей с жалкими несколькими днями отцовского отпуска и при полном отсутствии родительского? Б. фон Брезинский делится своим драматическим жизненным опытом: «Первый год после рождения ребенка для меня и моей тогдашней жены был крайне тяжелыми. Наша дочь была неспокойным ребенком, и первые девять месяцев мы спали очень мало. Вся жизнь была на нервах. И родительский отпуск пришелся бы очень кстати. Но поскольку я недавно сменил работу, должен был работать 100%. Работодатель — социальный институт – с ним не договоришься. Моя бывшая жена также должна была вернуться на работу. Будучи научным сотрудником, она добивалась этого места многие годы. Так мы промучились 7 лет и развелись. А в Швеции моя жизнь могла сложиться иначе».

Действительно, после введения отцовского отпуска выиграли все: с момента его введения в 1995 году уровень разводов в Швеции резко упал, в то время как во многих других странах, напротив — поднялся. Женщины составляют почти половину работающего населения. И этот показатель выше, чем в большинстве других европейских стран. Причина — во времена промышленного бума 60-х годов Швеция приняла стратегическое решение: вместо того, чтобы привлекать больше иностранцев в страну, было изменено законодательство, способствующее привлечению большего числа женщин на рынке труда.

Уже ранее введенный родительский отпуск резко изменил социальную ситуацию в стране в целом: больше равенства полов, больше заботы о детях, больше работающих женщин, более высокая заработная плата для женщин, оздоровление представителей обоих полов, снижение числа разводов и более высокий уровень рождаемости. Такой опыт меняет суть семейного партнерства: мужчины осваивают функции ухода за детьми и выполняют домашнюю работу, разгружая жену. Для многих отцов этот отпуск кардинально меняет представления о семье и домашней работе, что предопределяет формирование нового чувства семьи. Реальные семейные отношения возникают в результате такой «склейки» после рождения ребенка. Самыми важными для осознания нового качества семьи являются первые шесть недель после рождения ребенка, как для самих родителей, так и для других детей.

Шведский Каролинский-институт (один из крупнейших в Европе медицинских университетов) опубликовал исследование о том, что отцы, которые использовали отпуск после рождения ребенка, живут дольше, чем отцы, которые работают непрерывно. Исследователи опросили 72 569 мужчин в зависимости от продолжительности их отпуска по отцовству. Эти данные были сопоставлены со статистикой смертности. Результат: для отцов, которые взяли несколько месяцев перерыва, риск смерти оказался на 25% ниже, чем для остальных респондентов. Исследователи считают, что мужчины, тесно связанные со своей семьей, больше обращают внимание на свое здоровье и подвергают себя меньшим рискам. Они лучше питаются, меньше употребляют алкоголя, больше спят и чаще посещают врача.

Как же стало возможным провести в жизнь родительские отпуска в Швеции?

Это был достаточно долгий путь. До 1991 года не было официальных отцовских отпусков. Родительские отпуска использовали только 6% отцов. Работодатели явно не приветствовали того, чтобы его использовали мужчины. Из-за гендерной разницы в плате труда, мужчины оставались на работе со своей более высокой заработной платой. Как правило, они уступали родительский отпуск женщинам. Долгое время политики полагали, что этого достаточно, чтобы облегчить женщинам возвращение на работу. Осуществить же социальный прорыв удалось только тогда, когда политики рассмотрели проблему равноправия полов с позиции мужчины!

Швеция показала, что гендерное равенство может быть успешным, только если политики в отношении женщин неизменно учитывают и мужские интересы и потребности. Шведское министерство по вопросам гендерного равенства еще в 1983 году создало специальный государственный департамент, занимающийся вопросами мужчин. И с того времени доля учителей-мужчин в сфере образования, в детских садах, яслях и школах увеличилась, также были организованы «Курсы отцов» для подготовки мужчин к уходу за ребенком. Все происходило в соответствии с девизом бывшего шведского министра Бенгдта Вестерберга, который был ответственен за введение гарантированных отцовских отпусков по уходу за ребенком: «Реальное равенство в обществе может быть достигнуто только по достижении равенства в семье».

В отличие от немецко-говорящих стран, Швеция уже в 1994 году установила равенство в налоговой системе. Тогдашний премьер-министр Швеции Карлссон подчеркнул, что равенство не может быть задачей одного конкретного министерства, оно должно быть общеполитической задачей. Департамент по вопросам гендерного равенства получил ключевые контролирующие функции. И этот отдел стал подразделением федерального министерства экономики, а не министерства семьи.

«Все делают это!»

Введение отпуска по отцовству в Швеции сопровождалось широкой пропагандистской кампанией в сфере экономического сектора – с акцентом на права мужчин. По сути общество поставило работодателей перед фактом, с которым они должны считаться: их сотрудники — будь то мужчина или женщина – имеют право взять отпуск по уходу за ребенком. И это дало свои впечатляющие результаты: с 2006 года более 40% шведских фирм мирятся с отцами, берущими отпуск по уходу за ребенком, в то время как в 1993 году таких фирм было только 2%.

Более того, для многих шведских фирм крепкая семья стала одной из основных корпоративных ценностей — например, для компании сотовых телефонов Ericsson. В 2009 в ней из общего числа сотрудников отпуском по уходу за детьми воспользовались 28% женщин и 24% мужчин. В том числе и из менеджерского состава фирмы. Начальник отдела по управлению персоналом фирмы Ericsson отмечает: «Раньше была мода на карьеру и гонка за высокой зарплатой, сегодня людей больше интересует баланс между работой и семьей, приносящий общую удовлетворенность жизнью». Все большее число компаний теперь оплачивают отцовский отпуск в размере 90% от заработной платы. И при этом заработная плата женщин также растет. Исследования показывают: в ежемесячной динамике увеличения оплаты труда, наблюдается разрыв в 7% в пользу женщин. Различия в заработной плате уменьшаются!

Все эти нововведения существенно изменили шведское общество. Многие мужчины не хотят более концентрироваться лишь на работе. Да и их жены хотят, чтобы мужья больше времени проводили в семье, чтобы разделить с ними домашние заботы. Поначалу мужчины страшились нового образа жизни: уход за ребенком, приготовление пищи и уборка, бессонные ночи. Но через несколько месяцев попривыкли, даже такие крутые парни, как Майк Карлсон, владелец снегохода, двоих охотничьих собак и пяти стволов. И его не посетили сомнения, а надо ли брать отпуск по уходу за ребенком, когда родился его сын: «Все делают это!». И если он этого не сделал бы, то родственники и друзья его засмеяли бы. При этом его жена, полицейский по профессии, находит своего мужа наиболее привлекательным, именно когда он гуляет в лесу с ребенком на спине и с собаками.

Германия: традиции все еще сильны

Где это видано: немецкие мужчины возятся с младенцами. СМИ активно продвигают образ так называемых «новых отцов»: реклама и новостные репортажи, статьи и фотографии в журналах. Журнал «Мужское здоровье» рассказывает не только о том, где найти зажигательных одиноких женщин, но и где можно встретить «самых преданных мужей». По сводкам СМИ, немецкие «новые отцы» преуспели в домашнем троеборье: толкать детскую коляску на прогулке, менять ребенку подгузники и кормить его из бутылочки.

Но если присмотреться внимательно, образ «нового отца» не так уж успешно внедряется в немецком обществе. В Германии родительский отпуск был введен в 2007 году. Тенденция такова: большинство отцов берут родительский отпуск с момента рождения ребенка, чтобы поддержать женщину на первое время после родов. Второй популярный вариант – время, когда жена возвращается на работу.

Согласно репрезентативного опроса семейных пар в 2008 году о том, сколько времени на домашнюю работу затрачивают в них мужчины и женщины, 76% женщин ответили — «всю» или «почти всю». 68 процентов опрошенных мужчин заявили: «никакую» или «только небольшую часть». При этом у этих 76% женщин – 94% работают на условиях полной занятости.

Схожая картина получилась на основе исследований института демографии: со стороны женщин нет такого громкого призыва мужчинам занять место у «детской колыбели». Немецкие женщины нуждаются в помощи по достижению оптимального баланса между работой и семьей. Но они полагаются прежде всего на собственные силы, а не на партнера, как и ждут понимания и поддержки со стороны государства и работодателя. На вопрос: «Как облегчить тяготы домашней работы?», 56 % женщин ответили: «Большей финансовой поддержкой со стороны государства». 49 % — уповают на более гибкий рабочий график. И только 36% матерей указывают на необходимость «расширения участия партнера в работе по дому и в воспитании детей». Так выглядят ответы мужчин: 52% из них хотят больше денег от государства, 49 процентов более гибкие рабочие часы, и только 45 % говорят, что это будет облегчением, «если бы мне пришлось работать меньше».

На этом фоне популярность родительских отпусков у мужчин смотрится как утопия. И на сегодняшний день его использует в разной продолжительности лишь 21% отцов (отцовский отпуск, как и в Швейцарии, в Германии законодательством не предусмотрен).

Лицо «просвещенной мужественности»

Хотя уже есть мужчины, которых с полным правом можно считать иконой стиля, живой моделью ролевой концепции «новых отцов». И самым ярким из них является Роберт Хабек (Robert Habeck) — четырежды отец, дипломированный философ и германист, писатель, лидер Партии зеленых в земле Шлезвиг-Гольштейн, работающий неполный рабочий день.

Хабек, с одной стороны, этакий мужской эквивалент пресловутой американской «хоккейной мамы», с другой — вполне нормальный отец-домосед. Частенько, вместо того, чтобы составить кворум на партийных заседаниях, от него слышат: «Мне очень жаль, но я должен пойти с моими мальчиками кататься на санях». Своих коллег-политиков Хабек оставил далеко позади в троеборье «секс-ум-поступки». И это позволило ему разработать образ мужчины-«героя нашего времени», смысловым ядром которого является «просвещенная мужественность».

В своей книге «Отцы в растерянности» (Verwirrte V?ter) Хабек обсуждает социальные противоречия сегодняшней немецкой действительности и показывает перспективу, в которой за идеал мужественности принимается не традиционный «экономический муж», вечно отсутствующий дома зарабатывая деньги, а мужчина, вносящий свой многогранный вклад в счастливую семейную жизнь.

По мнению, Хабека, есть две основные причины отказа мужчин от участия в воспитании и ведении домашнего хозяйства. Во-первых, женщины более активны – на их счету осмысленные результаты нескольких волн эмансипации, в то время как мужчинам ничего иного в голову не приходит, как быть либо слабаком, либо мачо. Во-вторых, мужчины считают, что разделить с женщиной обязанности по дому и воспитанию детей им мешает необходимость зарабатывания денег для содержания семьи. Это все де из-за «глупой экономики», которая назначила мужчине вечную роль «кормильца».

При этом у Хабека есть серьезные претензии к женщинам. «Очевидно, что многие женщины не хотят, чтобы их мужья имели такие же права воспитывать детей, — такой тезис выдвигает Хабек. – И это обусловлено нашим прошлым — ролью отсутствующего «отца семейства» (Pater Familias). Так ранее определялся мужчина: «Он никогда не был в семье, но его авторитет был непререкаем». И это было справедливо вплоть до нулевых. Сегодня этот традиционный образ уже не так положителен, он, по смелому заявлению Хабека, обнаруживает существенную слабость: «Отцы не тянут на то, чтобы быть главой семьи, определяющей ее политику». И в качестве доказательства приводит результаты опросов, иллюстрирующих глубокую пропасть между готовностью мужчин взять на себя финансовую ответственность за семью и их фактическими возможностями.

Новый вопрос отцов — это старый вопрос о женской эмансипации

Хабек этому серьезно противопоставляет свою формулу «нового отцовства», как возможность мужчине заново обрести «старые свободы». И его формула в корне отличается от той, которую предлагают феминистки. Последние в перераспределении обязанностей в семье исходят из уровня доходов партнеров без пересмотра самого психологического портрета «отца». А пересмотреть этот образ – насущная потребность. Ведь сегодня образ отца эксплуатируется политикой и СМИ как дополнительный фактор общественного признания. К примеру, Фолькер Рацман, функционер от немецкой партии зеленых, использовал свое отцовство во внутрипартийных политических играх.

Книга Хабека в части создания психологического портрета «нового отца» — настоящий прорыв сознания. Наконец-то об отцовстве пишет мужчина, который не только провел в домашних хлопотах свой короткий отпуск, как Робин Александр (написавший после своего годичный отпуск в качестве отца книгу «Семья для начинающих» (Familie f?r Einsteiger). Или исследовал свою мужскую роль в качестве литературного наблюдателя: как Эьерхард Ратгеб (Eberhard Rathgeb) в своем «Эссе о любви отцов» («Versuch ?ber die V?terliebe»). У Хабека отцовство – это осознанный жизненный выбор и образ жизни одновременно. Хотя нужно время для того, чтобы появились мужчины, уходящие в отставку с государственных и политических постов в пользу своего ребенка, как общественный образец для подражания.

При этом Хабек считает, что новый вопрос отцов — это старый вопрос о женской эмансипации, только в обратном направлении. Если мужчины хотят освободиться, то им придется зарабатывать немного меньше, чтобы немного меньше заниматься своей карьерой, иметь немного меньше признания в профессии. Для этого необходима перестройка сознания, выработка новой социальной культуры, которая меняет акценты общественного признания, представления о социальном успехе. «Именно это есть контрапункт, в котором мы сейчас находимся, — и это так трудно осознать. Мой рецепт — концепция нового взаимопонимания между эмансипированными женщинами и современными отцами как неотъемлемой части новой культуры удовлетворенности жизнью», — констатирует Хабек.

«От перемены мест слагаемых сумма не меняется»

Да, это действительно проблема. Традиционные идеалы разрушены. И мужчины, и женщины живут не так, как они себе это представляют. Они говорят: «Теперь у нас обоих есть разделение между работой и семейной жизнью, что само по себе отличная идея, но это не срабатывает в реальности». При этом Хатбек подчеркивает: это не функционирует не потому, что все мужчины — неисправимые мачо, а женщины – домохозяйки от природы. Реальным препятствием он рассматривает политические рамки и повседневную рутину, которая захватывает людей все сильнее и жестче. Отцы и матери становятся несчастным, и они либо с тоской тянут «семейную лямку», либо разводятся.

Примерно две трети молодых немецких мужчин осознают необходимость активного отцовства. Но это очень трудно реализовать в действительности. Хабек не находит возможным решить проблему путем простой рокировки традиционных мужских и женских ролей. То есть сделать из мужчины «домохозяина». Современные мужчины не должны состязаться с женщинами, выясняя, кто лучше, а осознать новый образ «мужественности». Что означает: на работе поспевать, хорошо выглядеть, в том числе и эротично. И при этом взять на себя часть семейных обязанностей, иметь и воспитывать детей и эмоционально наслаждаться партнерством и семейной атмосферой.

Но в одиночку мужчина не способен реализовать свою «новую мужественность». Женщины должны быть готовы к такому новому образу мужа, поддерживать его и осознать, что мужчина хорош и с меньшим статусом и зарплатой. Это не мелочь: сегодня в обществе все еще господствует принцип выходить замуж за мужчину выше своего собственного статуса, нужен муж с карьерой. Но гораздо важнее, по мнению Хабека, внимательность к партнеру и недопустимость делать карьеру за счет жены. И наоборот — за счет мужа – в этом Хабек видит необходимое условием семейного счастья.

Самореализация и эмансипация за счет партнера в паре – увы, повседневная реальность уже не одно тысячелетие. И было бы гораздо больше пользы для обеих сторон, если бы они в отстаивании своих прав не находились в жесткой оппозиции друг другу, а нашли бы общую платформу для решения своих проблем. И в этом смысле феминизм можно рассматривать как «тупиковую» реакцию на отживший свое патриархальный уклад жизни. «Перемена мест слагаемых, в данном случае смена социальных ролей в части доминирования в паре суммы, в данном случае сути не меняет. Как не меняет и самого главного – ощущения удовлетворенности своей жизнью в паре», — убежден Хабек.

«Долевая модель» семьи

И женщинам следует решить, хотят ли они быть похожими на мужчин и полностью взять на себя роль «экономического доминанта» в постиндустриальном обществе, или все же стоит разработать концепцию «долевой модели» семьи и достижения семейного счастья. Потому что без этого все остальные жизненные успехи и достижения оказываются под вопросом, так как не в состоянии обусловить вожделенное чувство удовлетворенности жизнью. А именно оно есть парадигма смысла жизни на сегодняшний день.

Поэтому, если некоторые политики в Германии позитивно рассматривают нынешнюю ситуацию использования родительского отпуска мужчинами, Хабек видит вещи по-другому. Он считает, что родительскими отпусками установлены политически неверные стимулы: «Да, после введения родительского отпуска увеличилось число отцов обратившихся за ними с 3,5% до 10,5% (по состоянию на 2008 год – прим. С.Л.). Но праздновать победу рано и кажется несколько недальновидно. Это совсем не означает, что 10% всех отцов занялись воспитанием своих детей. Из этих 10% только 18% взяли родительский отпуск на 12 месяцев, 60% — лишь на 2 месяца, что для рынка труда можно рассматривать как продленный трудовой отпуск. И лишь 1,6 % от взявших родительский отпуск отцов, прервали работу на год. Число же матерей, которые оставляют работу в связи с уходом за ребенком, составляет почти 90%. И менее 1% из всего числа матерей прерывают работу на 2 месяца. О равенстве не может быть и речи».

Хабек считает, что в фокусе государственной политики должна быть концепция «баланса между работой и семьей» с учетом современных потребностей как женщины, так и мужчины. Сегодня же ситуация такова: когда делает карьеру мужчина, то вопрос о том, есть ли у него дети, не имеет значения. Если мужчины отказываются от сверхурочных со ссылкой на детей, они встречают раздражение и редкое понимание. Если женщины работают неполный рабочий день, потому что у них есть дети, то это больше, чем от них ожидалось. Когда же мужчины работают неполный рабочий день, то – меньше, чем от них ждут.

«Часто мы читаем, что в 70-х годах наряду с эмансипацией женщин произошла эмансипация мужчин. Но если присмотреться внимательно, то «движение происходит в противоположных направлениях»: Женщины стремятся к равноправию в общественной и политической сфере, требуют равенства на рынке труда и профессий, не только формального, но и наполненного теми же правами и обязательствами. Мужчины, также как и женщины, стремятся к равноправию, определяя свою новую роль в частной жизни. И это — как женщины всегда знали, можно достичь не без потерь в экономической сфере. И это — реальная проблема «новых отцов»: в обществе не сложилась культура признания заслуг «мульти-функционального» мужчины», — без обиняков заявляет Хабек.

Семья как пространство свободы

Помимо работы жизнь каждого человека в основном наполняется семьей. И как бы слово «семья» ни звучало консервативно, в силу социальных требований часто отступая на второй план (получение образования, воинская служба), именно семья несет в себе огромный потенциал свободы. И залогом того, что семья может стать новым «пространством свободы», является новая «мужественность». Новые отношения между отцом, матерью и ребенком при этом не есть само собой разумеющаяся данность, а есть задача, которую необходимо решить партнерам в свете новой культурной парадигмы.

«Новое отцовство» означает видеть ребенка не как свою собственность, а как самостоятельного человека, за которого отец несет ответственность, но не подавляет как личность. Отношения иерархии и подчинения сменяются на дружбу и доверие, общение на равных и императивное завязывание своих взглядов заменяет убеждение. Новое отцовство не строится на «экономическом» доминировании: я — кормилец, значит я прав. Таким образом, в корне меняется само представление о семье, сама ее суть.

Если задаться вопросом «Что такое семья?», то ответы будут совершенно разные в зависимости от культурной и религиозной принадлежности человека. Но самый распространенный ответ таков: «Семья там, где дети». И это верно с точки зрения социальной политики, перераспределения средств на детские сады, пособия, школы, образование. Но зависят ли семейные отношения от наличия в них детей? Мы не находим ответа на этот вопрос лишь в биологической программе продолжения рода: согласно антропологическим исследованиям, пара «про-человеков» ухаживала за своим ребенком только в течении первых 4 лет.

Чем можно объяснить отношения в семье — забота, помощь, поддержка, доверие, любовь — все это отношения родителей, задача которых разъяснить своим детям суть человеческого существования. И речь идет о прививании культуры, а не просто установлении социальных границ поведения. «Семья» оказывается той ячейкой общества, которая как модель отражает в себе все многообразие социальных отношений.

Взаимная забота

Семейные отношения означают разворот одного человека к другому, но всегда к единственному и особенному для него. Семейные отношения поэтому очень индивидуализированы по своей сути. И в то же время, люди, которые считают себя членами семьи, не могут быть эгоистичным, потому что они разделяют общие ценности и открыты для активного обмена знаниями и опытом, не мешая развиваться партнеру. Но это возможно лишь тогда, когда люди не извлекают какую-то побочную выгоду из своего союза, экономическую или психологическую.

Возможно, лучший ответ на вопрос, что такое семья таков: это сообщество, где мы разделяем с его членами свою повседневную жизнь с точки зрения длительной перспективы. Студенты, живущие в одной квартире, даже при наличии сексуальных связей, не являются семьей, если у них нет общих жизненный планов на будущее, и по завершении учебы они разлетятся в разные стороны. В то же время гомосексуальные отношения, где один партнер играет роль отца – уже семья, так как эти люди берут на себя ответственность за других и жертвуют для них своим временем и нервами.

В связи с этим можно разделить позицию Хабека: «Родительский отпуск по уходу за ребенком для мужчины – лишь продленный трудовой. Он не означает, что «новые отцы» больше фокусируются на семье. Напротив, теперь карьеру они ставят в еще больший приоритет, чем до рождения ребенка». И такое поведение мужчин обусловлено отнюдь не их эгоизмом. Наоборот, в основе этого трудоголизма новоиспеченных отцов лежит возникшее чувство ответственности за появившегося ребенка… и часто женщина.

Нужны «новые подруги жизни»

Женщины оказывают свое далеко не мягкое давление, что постоянно ощущает на себе мужчина. Особенно в «гедонистической среде» больших городов сложился такой механизм, когда женщина после рождения ребенка говорит мужчине: «Все! Время твоей разгульной жизни и нестабильного заработка прошло. Теперь ты обязан делать деньги для семьи». Даже работающие женщины, которые и до рождения ребенка зарабатывали больше мужа, тоже начинают требовать, чтобы он превратился в «поставщика денег».

Хабек в связи с этим жестко заявляет: «Новым отцам», очевидно, потребуются и «новые подруги жизни». Женщины оказываются, на поверку, не столь современными, как это принято считать. Поэтому, даже если мужчина держит на руках ребенка, его голова «остается» в рабочем офисе. Потому что люди в своих поступках основываются на своих жизненных приоритетах». Вывод: нужна серьезная перестройка сознания.

«Новые мужчины» в фокусе системы образования

Да, мужчины перегружены идеей карьерного роста изначально, им еще с детства внушают, что это – их главная миссия. Поэтому и молодые мужчины достаточно консервативно относятся к новым конструкциям в отношениях пары и к новым моделям воспитания. Так, согласно исследования семьи, проведенным институтом социологии Allensbach при ответе на вопрос: «Может ли молодая работающая мать иметь свои собственные интересы и желания помимо семьи?», только 40% опрошенных мужчин нашли это «особенно важным». Удивительно на первый взгляд, что еще более низкая цифра по этому пункту сложилась по возрастной группе 16-29-летних — только 32% из них признают за женщиной право личностной автономии, то есть меньше, чем в любой другой возрастной группе, в том числе старше 60 лет!

Что находится в резком противоречии с ожиданиями женщины. Ведь, как правило, чем моложе респондент, тем более важна для него самореализация в дополнение к семейной жизни. Социологи усматривают корень этого конфликта в мужских претензиях к «женской эмансипации», что может быть одной из основных причин стремления многих представителей молодого поколения к свободе от семейных уз и к бездетности.

Однако исследования института изучения общественного мнения Forsa выявили совсем иную картину. В частности, 69% респондентов в возрасте до 29 лет, считают, что если оба родителя работают, то они должны в одинаковой степени заботиться и о детях. Разница в результатах исследования объясняется постановкой вопроса: Forsa спрашивали о абстрактных ценностях, Allensbach — о личной готовности принять участие в работе по дому. Это также указывает на то, что наши представления о семейной жизни и реальность достаточно далеки друг от друга.

Специалисты-практики констатируют наличие страха у молодых парней перед женской эмансипацией. По словам сексолога Вальтера Орешковича (Walter Oreschkowitsch), консультирующего в семейном сообществе Pro Familia в Аахене, «некоторые парни всегда будут осторожнее». Особенно отчетливо это наблюдается в гимназиях, где все больше и больше парней не вступают в отношения с очень уверенными в себе девушками: «Мальчики не знают, как подойти к девушке». За последние 20-30 лет они пребывают больше «в обороне». И, как находит Кристоф Гроте (Christoph Grote) из Ганноверского института психотерапии и семейной терапии, «сегодня 14-летним парням необходимо научиться воспроизводить не только традиционные мужские ролевые модели, но, кроме того, овладеть новыми мягкими навыками».

Наша система воспитания не отражает того, что мы хотим видеть в наших современниках. Грот во главе с группой специалистов разработали образовательную систему контрмер с тем, чтобы парни, выходя их стен школы, могли вести полноценную жизнь, владея не только навыками получения профессии, но и умениями управляться на кухне и с детьми. «Мы пытаемся донести до сознания юношей, что их жизненной задачей является не только приносить домой 2 тыс. евро или более, но и заботиться об общей удовлетворенности в отношениях. Обе эти функции важны. Мы создаем тот образ мужчины, который парень будет развивать сам в будущем. И строим его реалистично, не внушая юношам того, на что не может быть способен нормальный мужчина», — говорит Гроте.

Что ж, многообещающая концовка…

Использованная литература:
1. N. Demarmels. «Baby da – Vater schafft» М-Мagazin No 19,7.05. 2012

2. J. Juul, I. Sz?ll?si, «Mann und Vater sein» Kreuz Verlag, 2011

3. C. Weiss. «Mehr Zeit f?r die Kinder – ein Wunschtraum?» M-Magazin, No 19, 7.05. 2012

4. Y. Hettinger, A. Abplanalp «Die V?ter fehlen im Alltag» M-Magazin, No 26, 25.06. 2012

5. M. Theunert «M?nnerpolitik. Was Jungen, M?nner und V?ter stark macht», Z?rich, Verlag Springer, 2012

6. M. Theunert «Co-Feminismus. Wie M?nner Emanzipation sabotieren – und was Frauen davon haben» Bern, Verlag Hans Huber, 2013

7. B. v Bresinski Elternzeit und Vaterschaftsurlaub Die Zukunft der Schweizer Geschlechter- und Familienpolitik. /maennerzeitung.ch

8. Robin Alexander «Die neuen V?ter sehen alt aus» Welt am Sonntag, 24.08.2008

9. R.Habeck «Verwirrte V?ter. Oder: Wann ist der Mann ein Mann», G?tersloher Verlagshaus, 2008

10. R. Habeck «Wann ist eine Familie?» Der Freitag, 07.07.2009

11. «M?nner wollen gute V?ter sein» Silvia Schaub Interview mit Robert Habeck, Aargauer Zeitung, 27.06.2009

12. B. Dr?gestein und Ch. Grote «Halbe Hemden — ganze Kerle. Jungenarbeit als Gewaltpr?vention» Hannover, Neuauflage, 2004.
___________________________________________________

назад к выпуску >>

к рубрике >>