Элина Дорофий «У нас в Испании…» Часть 2-я

 
Начало
«Принимающая сторона» обещала устроить меня на работу в течение двух недель. Но не тут-то было. Ждать пришлось два с половиной месяца. Точнее, два месяца и несколько дней. Приехала я, как говорится, в неурочный час: период  рождественских праздников в Испании включает в себя Рождество Христово, Новый Год и праздник  Трех Королей. То есть, отдыхают здесь с 24 декабря по 5 января. И это, соответственно, — мертвый сезон для устройства на работу.
Как сейчас помню, уже в Мадриде мы, четыре уставших от трехдневной дороги женщины, вошли в квартиру. «Здравствуйте девочки, мы вас не ждали, а вы приперлися», —  такой ошеломляющей шуткой встретили нас, вновь прибывших, 12 наших соотечественниц, уже «расквартированных» здесь ранее. Возглас водителя микроавтобуса прозвучал им в ответ не менее ошеломляюще:«Как, вы еще здесь?»

Не знаю, о чем тогда подумали мои попутчицы, но я поняла, что двумя  обещанными неделями тут не обойтись: женщины, прибывшие еще задолго до нас, ждали своей очереди, а нам, новичкам,  приходилось запасаться терпением. Тут здорово успокаивал меня тот «вещий сон», где все заканчивалось благополучно.
Сам этот бизнес по трудоустройству оказался семейным. Им  заправляли две полячки, невестка, у которой мы жили, и свекровь. Последнюю, правда, я  никогда не видела. Так они  «пропустили» через свои руки неизвестное мне количество женщин, до и после меня.  Многие,  с которыми я познакомилась позже, приехали в Испанию и получили работу через этих двух женщин. И уже по прошествии  нескольких лет я услышала, что полячкой-свекровью занималась полиция. Хотя, были и другие посреднические каналы трудоустройства в Испании.
Именно через газетные объявления эти две полячки, свекровь и невестка, зарабатывали себе на жизнь, устраивая на работу женщин из Украины и Польши. На вилле у полячки-свекрови остались четверо из женщин, которые ехали со мной в микроавтобусе. Жили они там, как потом я узнала, в гараже на матрасах и сквозняках.
Мы же, кому посчастливилось попасть в квартиру к невестке,  тоже спали на полу на матрасах, хотя и не в гараже, но в тесноте неимоверной, «как килька в консервной банке”. Проехаться,  хотя бы однажды, в битком набитом автобусе, не сомневаюсь, приходилось каждому, кто прожил часть своей жизни в социалистической системе. Но не покидать эту «консерву» на протяжении двух месяцев с хвостиком, думаю, это пережить пришлось немногим.
Посудите сами, в квартире 70 м. кв. , в своем максимальном количестве 25 человек  плюс хозяйка, молодая полячка с мужем и пятимесячным ребенком. Жили мы взаперти,  разговаривали тихо, чтобы соседи ничего не заподозрили, мылись, даже не купались, в холодной воде. На улицу выходили только для интервью или за скудными покупками (я за этот период покидала квартиру всего 6 раз). Учили необходимые слова и фразы по-испански, нервно прислушиваясь к каждому телефонному звонку и разговору, стараясь догадаться,  будет ли интервью, и кто – счастливчик. Попав на работу, я ощутила, что за время  ее ожидания мышцы у меня атрофировались.
В такой необычной обстановке я встретила свою тридцати-четырехлетнюю годовщину ничего ясно не обещающей жизни. 27 февраля 1999 года в  Мадриде, далеко от  Родины и близких людей, после почти двух месяцев тягостных ожиданий 18 украинок  поздравляли меня с «днем варенья».  Девочки даже симпровизировали  сюрпризный торт из печенья. И все  было бы чудесно, если бы да кабы…
В тот  самый вечер, выходя из тесного туалета, в дверях я оказалась лицом к лицу с женщиной, которая очень спешила туда войти и  невзначай оттолкнула меня к стенке, где на крючке висела электрическая плойка, купленная месяц назад в Польше и подаренная хозяйке нашей «берлоги».  Как вы думаете, кому пришлось покрывать убытки? Тогда я продала хозяйке дома золотую цепочку и кулон, и половиной вырученых денег расплатилась с ней же за испорченный прибор. Так что, если вам скажут, что «день варенья» — это веселый праздник, не верьте: это не всегда так.
Забегая вперед, скажу, что мой второй день рождения  в Испании, конечно, очень отличался от первого и, казалось бы, должен был быть веселым.  Он, действительно, внешне был веселым.
Был уже настоящий красивый торт со свечами,  рядом любимый человек, подруги, которых пригласили без моего ведома, сюрприз от мужа и  хозяйки дома, где я работала, и подарки со всех сторон и музыка и танцы…

Фото: «День варенья»
Но все  это — в чужом  доме, где ты находишься на «птичьих правах».  И только по прошествии 3-х лет, снимая квартиру и сдавая комнаты другим соотечественникам, я смогла отпраздновать свой день рождения по славянскому обычаю, в кругу друзей и за добротным столом.
На первое интервью, то есть,  попытку устроиться на работу, где «сеньора», хозяйка дома и работодатель  и одном лице, задает тебе вопросы, я попала через месяц и 10 дней (!!!). А на первую работу —  аж 5-го марта. Не проработав даже  одних суток, я получила  1000 песет (около 6 €), и со словами «ты  — хорошая, но ничего не понимаешь», была отправлена назад к полячке.  Купив сигарет и поплакав на скамейке, я вернулась обратно. 8-го же марта на новом интервью мне повезло больше, и я осталась работать в этом доме полтора года. А через полгода ко мне приехал муж. Он работал на стройке.
По моей визе я легально находилась 3 месяца в любой стране шенгенской зоны как турист. По-наслышке, я знала, что в Германии с нелегалами и не церемонились. И некоторое время, как и многие другие на моем месте, боялась, что остановит полиция и, в лучшем случае, отправит домой. Но позже стало ясно, что в Испании это не грозит. Большое количество нелегальных имигрантов из Латинской Америки, Филипин, северной Африки и других стран много лет работали и жили по всей Испании, спокойно гуляя по улицам городов и сел.
По прошествии полугода моего пребывания в стране, правительство приняло закон о массовой легализации иммигрантов с целью поднять экономику страны за счет иностранной рабочей силы, в основном, в сфере  обслуживания и  в строительстве.  Этот закон менялся в трех версиях, чтобы  было связано с периодом прибытия иммигранта в страну: сначала легализовывали тех, кто уже находился в стране.
Я получила разрешение на работу и проживание в первой волнe, в 2000 году, сначала на год затем на два, еще раз на два, и, в конце концов, постоянное разрешение с автоматическим правом на частное предпринимательство и с возможностью просить гражданство.  А вот муж  мой смог воспользоваться этим правом только через год, так  не попал в «первую волну» иммигрантов по срокам пребывания в стране.
Сейчас, с высоты своего опыта, я могу подтвердить тот широко распространенный тезис, что никого за границей не ждет «своя среда». Ее надо выстроить каждому самостоятельно.  И поэтому поначалу, первые три года, было очень тяжело: и морально, и душевно, и физически. А особенно суровой «школой жизни» стали для меня первые полтора года иммиграции. Об этом будет мой следующий рассказ.
Продолжение
______________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке»  обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/zhizn/enciklopediya/kto-zdes-svoi.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас: Подписаться
назад к выпуску >>
к рубрике  >>