«Везде чувствую себя дома…» Беседа 3-я
Цикл бесед с Хилолой Айходжаевой о культурной идентификации человека и проблемах иммиграции, которые так или иначе связаны с личностным ростом, переходом на новый личностный уровень. Успех адаптации иммигранта во многом зависит от его интеллектуального уровня, широты мировоззрения и открытости новому.
«Обязательная программа» для иммигранта
Светлана Александрова Линс: Хилола, говоря о назревшей необходимости смены сознания в части межэтнических отношений, Вы обозначаете путь, направление: новые паттерны взаимодействия этносов могут быть построены при изучении истории, языков и культур других народов. А для иммигранта – это, что называется, «обязательная программа», неотъемлемая часть его интеграции в жизнь новой страны его проживания (исключение могут составить лишь иммигранты-экспаты, этот элитный легион транснациональных корпораций).
Естественно, что освоение языка – безусловный приоритет интеграционной программы. Язык выступает «ключом» не только к успешной коммуникации, но и открывает возможности постижения культуры и истории страны. Соответственно, формы быстрого и эффективного освоения языка приобретают для иммигранта жизненное важное значение. Что стимулирует и поиски методик его преподавания.
В системе образования сложилось несколько типов изучения иностранного языка в зависимости от целей и задач его освоения. И тому есть реальное основание: кто-то занимается осмыслением языка как культурного феномена, кому-то он нужен для того, чтобы быть в курсе научных новостей, а кому-то – чтобы ориентироваться на незнакомой местности во время турпоездки. Можно ли, на Ваш взгляд, выделить в отдельный тип методику преподавания иностранных языков, применяемую в «дипломатических» вузах?
«Язык нельзя изучать в отрыве от культуры страны»
Хилола Айходжаева: Все познается в сравнении. Было принято ругать нашу систему образования, сравнивая ее с западной. Здесь, во Франции, я оценила преимущества нашей системы в полной мере. Преподаватель французского языка в знаменитом «Alliance Fran?aise», как я писала в одной из заметок в блоге, не знала, что такое «филолог». Я понимаю, что во французском, может быть, такого понятия нет. Но любой наш выпускник Романо-германского факультета, и просто образованный человек, без труда бы перевел «филос» и «логос».
Поразительно то, что во Франции на факультете «Lettres», на отделении французского языка, студенты не проходят ни латынь, ни греческий, в отличие от наших студентов. Нам преподавали персидский, пусть поверхностно, но все же, во временном развитии. Узбекский – тюркский и арабский были обязательны. Также, как для студентов отделения хинди, был обязателен санскрит, как для изучающих английский был обязателен немецкий. «Руссисты» проходили старославянский. Я уже не говорю об истории и географии изучаемой страны. У нас был глубокий комплексный подход. Здесь, во Франции, образование узко-профессиональное. Язык же, по моему глубокому убеждению, нельзя изучать в отрыве от культуры страны.
Интересно, что профессиональные переводчики здесь не знают, что есть такие предметы, как «теория перевода», «фразеология и идиоматика» и т.д.
Нам дают великолепную общую базу, на которую можно наложить все, что угодно, которая развивает интеллектуальную гибкость и общий кругозор.
Светлана Александрова Линс: То есть, подход к изучению языков на филологических отделениях наших вузов можно определить как культурологический, но он не «выходит» за пределы академических аудиторий.
Нынешние потоки мигрантов, это «великое переселение народов» в эпоху глобализации, высвечивают серьезные недостатки и «узкие места» именно в методике преподавания иностранных языков. И это, к сожалению, повсеместно. В частности, обнаруживается, что даже те иммигранты, которые свободно и бегло общаются на языке принимающей страны, не понимают ее жителей, так же как и местные жители не понимают приезжих.
А о тех, у кого с иностранным языком проблемы, вообще, оказываются в культурной изоляции. У Вас в блоге есть на этот счет замечательный пример описания иммигрантов, проживающих в Марселе: «Есть еще китайцы и вьетнамцы. Они тихо улыбаются, кланяются и пашут, как муравьи. Уже второе поколение продолжает говорить на французском, понятном только им. Живут они закрытой общиной».
Хилола, в связи с этим у меня к Вам такой вопрос: как помог Вам «дипломатический» метод изучения иностранных языков в освоении французского языка уже в иммиграции? Как Вы выбирали курсы французского и что пришлось «доводить до ума» самостоятельно, исходя из своего профессионального опыта?
«В моей инициации к французскому сыграли «случайные» люди»
Хилола Айходжаева: Несмотря на то, что я в очень сжатые сроки начала свободно и довольно правильно говорить по-французски (благодаря навыкам изучения языков и природным наклонностям), я так и не нашла в Марселе курсы, на которых получила бы систематические знания французского языка.
Думаю, что исторически так получилось, что во Францию шел поток иммигрантов из бывших колоний, то есть франко-язычных, либо в начале 20-го века поток выходцев из Италии (Сицилии) и Испании, которые говорят на языках латинской группы. Может быть, в Париже картина другая, речь здесь идет о ситуации с изучением французского в Марселе. Конечно же мне очень не хватает латинской и греческой баз для владения французским на том уровне, к которому я стремлюсь.
Большую роль в моей инициации к французскому сыграли «случайные» люди. В частности Жан Поль, которого я описала в блоге, владеет большим количеством языков благодаря мощной латино-греческой базе, которую он приобрел в религиозной школе.
Светлана Александрова Линс: То есть, так или иначе, даже с помощью «случайных», как Вы выразились, людей Вы реконструируете тот базовый подход к изучению французского, который применялся на «восточке». Это еще одно подверждение тому, что культура необратима. Если человек поднялся на определенный уровень, он транслирует его во всех своих проявлениях.
Хилола, по роду Вашей деятельности в качестве переводчика Вам приходится много общаться с людьми, ищущими убежища во Франции, прежде всего политического. Какое влияние оказывают на процесс перевода Ваши восточные корни и образование?
«Я перевожу всем своим существом…»
Хилола Айходжаева: Перевод — это не механическая замена слов и выражений одного языка аналогичными по смыслу словами и выражениями другого. Даже на родном языке мы выражаем одни и те же идеи по-разному. Я перевожу всем своим существом, то есть сюда входит и мой жизненный опыт, и мои представления о культуре, об исторических и политических событиях, приведших к общению людей, которым я перевожу.
Хороший актер свободен от оценки персонажа, роль которого он играет. Он просто «влезает в его шкуру» настолько, насколько позволяет его кругозор. Мне приходится «влезать в шкуру» сначала одного собеседника, а потом другого, чтобы он, такой, какой он есть, по моим представлениям, понял, какое послание кроется за словами другого.
Люди, для которых я перевожу, очень часто не имеют никакого представления друг о друге. Они, как инопланетяне. Иранке в голову не может прийти, что в ее ситуации то, что очевидно для нее самой, просто невероятно для француза. И наоборот. А времени и возможности на исторический и политический экскурс у меня нет. Подоплека событий, о которых говорит один и другой, уходит корнями далеко в прошлое. И это прошлое в данный момент собеседников не интересует.
Вот в этом процессе «влезания в шкуру» особое значение приобретают мои корни и образование. С самого раннего возраста волей-неволей приходилось сравнивать такие разные культуры. Узбекская семья с многовековыми исламскими и зороастрийскими традициями и обучение в русской школе, обучение в университете на русском языке. Персидская, английская и пр. грамматики преподавались относительно русской грамматики, исторические очерки представляли из себя разработки русских историков и т.д. Язык сам по себе — отражение национальной психологии.
Светлана Александрова Линс: Хилола, по всему видно, что Ваша переводческая практика, если и не стала причиной поисков более эффективных методов обучения иностранным языкам, то уж точно определила их направленность и катализировала сам процесс разработки своего авторского курса. Расскажите о нем хотя бы в общих чертах.
«…Построить «мост» через эту пропасть»
Хилола Айходжаева: Считается, что психологами становятся прежде всего для решения собственных проблем. Так, один психолог в сфере семейных отношений рассказал мне, что с детства пытался помирить родителей, найти выход из их конфликта. Для меня самой, несмотря на подготовку и готовность принятия другой реальности, несмотря на опыт постоянного перемещения в разных реальностях, приобщение, вход во французское общество был не таким простым. И до сих пор оно не произошло полностью, а скорее всего, и не произойдет. Потому что я сформировалась в другой среде (скорее средах).
Мне нравится выражение одного умного человека – преподавателя физики: «Пока объясню этим болванам, и сам начну понимать». Процесс обучения всегда обоюдный. Каждый ученик учит меня, давая часто больше, чем я ему. Это очень интересное, захватывающее приключение.
То есть создание таких курсов – своеобразный итог всего того, что я сама здесь освоила. Даже пока только при разработке методики, при представлении своей идеи общественным организациям, в поддержке которых я нуждаюсь, я пересматриваю весь свой опыт. Выстраиваю его то так, то этак. Как я уже говорила, часто мои клиенты, для которых я перевожу, даже не осознают размеры той пропасти, которая их разделяет.
Так вот, мои курсы во-первых помогут просто осознать это, а во-вторых построить «мост» через эту пропасть. Пусть хрупкий и шаткий, но мост, который каждый потом при желании сможет укреплять, для чего я постараюсь их снабдить необходимыми инструментами. Невербальные сигналы часто не совпадают, что вызывает недоразумения и даже конфликты. Хотелось бы подготовить людей и к этому, насколько возможно, конечно. И главное, донести до других то, что нельзя замыкаться в своих стереотипах, «своих мерках» и «уставах». Открыться, наблюдать, не судить, не сравнивать, быть гибкими. Попытаться донести до них все это, используя уроки языка.
В-третьих, мои курсы помогут самортизировать шок столкновения с неизвестным. Хотя бы тем, что люди смогут обмениваться своим опытом и поддерживать друг друга. Как в обществе анонимных алкоголиков, скажем так. В-четвертых, мои ученики будут рассказывать о себе, о своей культуре, традициях и обычаях французам. То есть пойдет двухстороннее сближение. Они перестанут быть для французов абстрактными паразитами и нахлебниками, а станут конкретными людьми со своей трагедией.
«Социализация изгоев»
Светлана Александрова Линс: Фактически, Хилола, Вы берете на себя функцию миграционной службы, которая повсеместно декларируется как помощь в интеграции, но не реализуется: работники этих служб, как правило ограничиваются краеведческими и юридическими вопросами, но не касаются таких «неосязаемых», но архиважных аспектов, как национальная психология, особенности этнического менталитета. И уж точно не берутся за кросс-культурный анализ. И все это разворачивается на языковых курсах. Круто!
Интересно, а какова была реакция на Ваш проект со стороны заинтересованных (по определению) общественных организаций, которым Вы представили свою идею?
Хилола Айходжаева: Для французов мой проект называется «Insertion des r?fugi?s politiques dans la soci?t? fran?aise». Над словом «insertion» пришлось побиться. Скорее, это будет звучать как «Ввод политических беженцев во французское общество». Иначе говоря, сопровождение иммигрантов в процессе их становления действительными членами французского общества. Это слово здесь очень модное. То есть, вроде бы идет борьба за объединение всех, несмотря на различия. «Социализация изгоев», скажем так.
По советам компетентных лиц, вроде лучше для продвижения проекта использовать «полит.беженцев», так как просто «иммигранты», особенно экономические, могут вызвать отторжение. А уже потом открыть двери для всех желающих. Таким образом, акцент смещается в сторону пользы проекта для всего французского общества в целом.
Продолжение
Объявление!: Уроки французского языка в соответствии с Вашими сроками, наклонностями и потребностями — http://create-hands.ru/wppage/uroki-francuzskogo-yazyka-5
____________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/zhizn/enciklopediya/yazyk-sam-po-sebe-otrazhenie-nacionalnoj-psixologii.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
Абсолютно согласна с тем, что изучение иностранного языка выходит далеко за пределы приобретения и оттачивания упрощенно-технических навыков. Я в свое время очень оценила владение двумя навыками: понимание всего контекста без знания отдельных слов (от общего к конкретному) и изучение фразеологии и лексики языка не путем перевода с русского, а путем поиска эквивалентов в иностранном языке (т.е. из СМИ выписывала и выслушивала фразы, и записывала их русский эквивалент, причем старалась именно уловить тонкий смысл фразы и контекст ее использования в немецком, что с «родным» далеко не всегда совпадает, и т.о.составляла словарик «своей»/употребляемой мною и на русском лексики).
Эти два навыка помогли мне целенаправленно выучить немецкий за 1,5 года до высшего уровня и сдать Oberstufen экзамен на «хорошо» (но у меня очень качественная академическая база по английскому). При общении настраиваюсь на интонацию и «волну» собеседника и стараюсь говорить в ним на «его языке»,в том числе и эмоционально-культурном, — в таком случае незначительные ошибки не замечаются, а общение проходит живо.
А что касается «успешной коммуникации» в новой иностранной среде, то в Германии, например, есть как магистерские программы, так и краткосрочные семинары по межкультурной компетенции (Interkulturelle Kompetenz). Обладание данным качеством высоко ценится в деловой среде Германии. Немалую роль в его развитии играет и «культурный» туризм (волонтерские программы, программы AuPair, участие в социальных проектах международных организаций etc.), среди прочего и т.наз. Gap Year.
Кстати, преимущества нашей школьной и (только отчасти) университетской системы образования мне тоже пришлось познать и оценить в Европе — советская школа давала очень солидную,академическую, широкопрофильную подготовку — именно она помогает мне осваивать то, что в жизни немалого количества немцев так и остается неизведанным терраном…
Один наш немецкий знакомый зрелого возраста занимается со школьниками репетиторством по латыни — так он только сетует, что дети ни слухом, ни духом не ведают, что такое инфинитив даже в немецком, что выбирают профильными предметами в гимназии физкультуру и религию (так проще), что в целом общий академический уровень падает — все знают свои права, а вот обязательства — нет.
Есть и очень хорошие школы, но нередко и статья расходов по обучению в них высока — учебная литература, учебные поездки, различные проекты, проживание, если это интернат (то, что в СССР было бесплатными кружками, здесь стоит денег, и иногда немалых). Очень большой выбор платных курсов по развитию памяти, интеллекта, креативности, начиная с яслей — уже от одного только поиска голова начинает болеть.
Да,Лола,задачу ты поставила перед собой архисложную….«Insertion des r?fugi?s politiques dans la soci?t? fran?aise»,это больше,чем круто! В наше то время перемен во французском обществе,с Мариной Лё Пен,сторонники которой,всё больше и больше занимают политическое пространство во Франции…В то время,когда в стране слова «рассизм»,»диктатура»,»фашизм»,произносятся всё чаще и чаще,ты решила построить мост между французской и всеми остальными культурами.Браво! Хочу верить,что у тебя всё получится! Пожелаю,только,удачи и вдохновения на твоём тернистом пути!
Любое дело такого порядка реализовать непросто. Но у Лолы есть сильные преимущества — она сама находится «внутри проблемы», которую взялась решать. Интересно, что возможность поднять такой проект у самих местных жителей, в данном случае французов, ничтожно мала. Разве что такой-нибудь современный «Миклухо-Маклай», проживший лет 20 где-нибудь в сегодняшних «горячих точках» и вернувшийся на родину, возьмет на себя такой труд.
К тому же, очень важен реальный пример, чтобы сами французы увидели результаты такого подхода. Пусть это будет даже маленький проектик. Но если он будет убедительным примером, то у сторонников «расизма» и «фашизма» аргументы поубавятся, А это уже немало.
Очень интересный цикл статей, по адаптации украинского иммигранта в Германии читал у Максима Гликин. Вот ссылка на одну из статей. Там же много другого http://www.proza.ru/2007/10/09/242
Спасибо, Si.A.A., за приведенную ссылку. Было бы интересно также узнать Ваше личное мнение о нашем с Хилолой цикле статей.
Мария, хороший перевод требует большой тонкости. Перечитываешь подлинник и так и этак, поднимаешь всё, что знаешь по этому предмету. Вроде бы поймала нужную интонацию, а вот уже и упустила. Для технического перевода нужно,скорее, знание предмета, чем глубокое знание языка. А вот с литературным переводом или политической лексикой, там где ирония, где читается между строк, где много смысловых уровней…
Мои друзья из Германии говорят, что в этой стране обучение немецкому на очень хорошем уровне. Хорошие методики, доходчивое объяснение. Здесь настоящий хаос. Как я описала в блоге, даже понятия методики нет.
Насчет работы с детьми: даже у взрослых нефилологов нет четких представлений своей грамматики. Они даже не задумываются, почему есть части речи, как они взаимоюействуют и пр… Студенты филологических факультетов уже изначально «филологического» склада, чем и объясняется их выбор будущей профессии.
Поэтому я не загружаю детей отвлеченными понятиями. Мы поем с ними песенки, учим диалоги. То есть они учат готовые модели, в которые только остается подставлять составные.
В принципе, я ничего нового не изобретаю. До сих пор перед глазами праздник Дня Советской армии в Мали в советском культурном центре. Когда африканцы в фартуках махали платочками и по-нарошку вытирали слёзы, «провожая» любимых на фронт. И все вместе пели «Солдатушки, бравы ребятушки…»
А наши факультетские праздники. Каждое отделение праздновало самые важные праздники изучаемой страны, готовя и блюда, и спектакли…
Хилола знает, что моя профессия имеет мало отношения к филологии. Поэтому мне трудно высказаться по существу поднятого в статье вопроса.
Хотя по части перевода поэзии согласен полностью. Трудно перевести поэзию. Как правило она многослойна, и в ней применяются приемы свойственные данному языку. В частности инверсия в русском (перестановка слов в нарушение правил для усиления смысла. акцентирования внимания на определенном слове). В других языках, тоже свои приеёмы. Правда один из читалей моего блога из Венгрии перевел один мой маленький стиш на венгерский. но оценить перевод мне не посилам (для меня это набор букв. причем незнакомых).
Все-таки истина, видимо, где-то посередине. Академическое отношение к языку должно уравновешиваться его живым развитием.
Академическое отношение к языку должно уравновешиваться его живым развитием.
Елена, вообще-то мы с Хилолой здесь, в этой части наших бесед, обсуждали сугубо практический и достаточно узкий вопрос (возможно, нам это не очень удалось): как помочь именно иммигранту более эффективно и осознанно освоить иностранный язык, одновременно получая информацию, необходимую для его адаптации в новой стране. То есть этно-культурная канва помогает понять, как организован сам язык, так и уловить ментальный настрой жителей страны иммиграции. В этом смысле опыт и профессиональные навыки Хилолы позволяют совместить две эти задачи.
В то же время, постоянное совершенствование языка на индивидуальном уровне (его «живое развитие») — это процесс длиною в жизнь. Причем, это касается не только иностранных языков, но и родного. И здесь все опять-таки зависит от культурного уровня и потребностей каждого из нас.
Спасибо за пожелания.
Да, Елена, Вы правы. Поскольку моя аудитория находится в среде изучаемого языка и культуры, с одной стороны, задача облегчается. С другой — студенты, это уже люди с определёнными наклонностями. Ведь они сознательно выбирают данную специальность. У них и другая мотивация, другие цели тоже. Приходится пересматривать подход, комбинировать.
А то, что академический подход всегда отстаёт от живого, быстро меняющегося языка, это закономерно. Опять-таки целеполагание другое.
Могу только согласится с тем, что знание истории языка, помимо самого языка, истории и культуры страны дает возможность понимать жителей этой страны — почему они говорят и думают именно так, едят именно это, так или иначе относятся к разным вещам, событиям, и т.д. Мне лично эти знания помогли в изучении английского языка, и англичане мне стали понятнее и даже роднее :))).
П.С. По моему, советское образование было одним из самых лучших! 🙂 Его надо было только слегка осовременить, модернизировать. Жаль, что этого до сих пор не понимают наши чиновники.
Айрин, это общепринятая истина. Я слышала и слышу это и от французов, и анигличан, и американцев…. От всех, кто сталкивался с нашими специалистами. Кстати в Марселе много наших математиков, физиков, биологов. Они тут высокооплачиваемые и уважаемые кадры.
Я немного не вписываюсь в тему, так как живу в России и ехать никуда не собираюсь. Но я переводчик. И те тенденции, которые я наблюдаю в сфере обучения переводу в последние годы, меня очень и очень огорчают. Исчезает та привычная нам школа, о которой пишет Лола. Современных переводчиков учат уже по тем самым европейским нормам, без погружения в культуру. Смотреть иностранные фильмы с «официальным» переводом становится все более невыносимо. Они не то что не умеют банально переводить «с русского на русский», т.е. править фразы так, чтобы они зазвучали по-русски, а не иностранными кальками, так еще и в принципе не знают фразеологизмов. Все эти «Это Роджер» и «кусочек пирога», кочующие из фильма в фильм, заставляют меня буквально лезть на стены от бешенства…
Ирина, касательно перевода фильмов, на мой взгляд, происходит закономерное снижение его качества. Еще 40-50 лет назад в прокат выходило мизерное количество зарубежных фильмов. Соответсвенно с ними работали немногочисленные, но специалисты в своем деле. Сейчас идет какая лавина кинопродукции (причем в массе своей низкопробной), что опытных переводчиков на все не хватает. Да и перевод сам по себе — не просто навык, а талант. Вспомните того же Бузыкина из «Осеннего марафона»…
Также нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что в не-компьюьерные и закрытые «железным занавесом» времена люди (я имею ввиду ителлигенцию) много читали, в том числе и зарубежную литературу в хорошем переводе. А это — также форма погружения в культуру. Помню, наша учительница русского языка говорила: «Хотите овладеть русским языком — читайте русскую литуратуру». И это применимо к любому языку.
Я, к примеру, регулярно читаю публицистику на немецком. И когда возникают трудности с переводом, обращаюсь к мужу, от которого часто слышу: «О, это ты не переведешь сама — немцы ввели в обращение новое словечко» или «Это можно услышать только в Цюрихе». Естественно, что такие тонкости может уловить только очень опытный и хорошо подготовленный переводчик.
Отличный материал! С удовольствием прочитала…