Цикл бесед с Хилолой Айходжаевой «Что с нами не так?» — Часть 3-я
Социальная «близорукость»
Светлана Александрова Линс: Ясно, что безрезультатность «больших дебатов», инициированных Макроном, приведет к еще большему накалу страстей и увеличит волну простестов. Несмотря на все новые законодательные репрессивные меры, люди сплачиваются вокруг движения «Желтые жилеты». Практически на наших глазах возникла и формируется новая политическая сила. Примечательно, что это происходит в стране с богатейшими традициями политической борьбы.
Уже сейчас очевидно, что новое политическое движение не имеет ничего общего с так называемыми «гибридными» движениями, охватившими Запад, когда тон задают «старые белые мужчины» с ностальгическими призывами решения экономических и социальных проблем путем политической изоляции, возвращения к «корням», защиты титульного населения и т.д.
Движение «Желтые жилеты», как представляется, — отнюдь не плод усилий профессиональных политтехнологов, работающих по чьему-то заказу, а живой и энергетически наполненный порыв людей, отчаявшихся в том, что существующая система способна решить накопившиеся проблемы.
И вот на фоне такого искреннего и открытого общественного порыва французов, я наблюдаю в социальных сетях реакцию наших соотечественников, в том числе и тех, кто проживает во Франции. Они возмущены погромами и называют протестующих дебоширами и вандалами. Как у нас говорят – в чужом пиру похмелье, когда люди испытывают неприятности из-за других людей. Что ты думаешь по этому поводу?
Хилола Айходжаева: Оценка окружающей действительности, взгляд на нее, отражают наш внутренний мир. Правильно, мы же смотрим на мир из себя. На одно и то же явление у каждого своя реакция. Есть те, кто сочувствует этому движению. Они даже восхищаются мужеством и решимостью людей, выходящих на борьбу за свое будущее и будущее своих детей. Я знаю тех своих соотечественников, которые надевают желтые жилеты и ныряют в самую гущу манифестантов, не боясь быть покалеченными, арестованными, а может и убитыми. Они же потом делают емкий и всесторонний анализ происходящего, изучив всю доступную и часто противоречивую информацию по этому вопросу.
Есть же и те, кто возмущается беспорядками, ратуя за самые суровые меры для подавления этого движения. Часто это те, кто живет в центре. Их можно понять. Каждую субботу шум, загазованность, вандализм и разруха, крики и перестрелка, взрывы газовых гранат…. Есть и те, кто хотел бы просто прогуляться по центру, посидеть в кафе. Как раз весенняя погода располагает к этому.
Только они забывают то, что и их пособия, и возможность заработка, и другие права были получены такими же вот отчаявшимися и смелыми людьми только другого поколения в не менее драматичной, жестокой борьбе. И что эти права теперь попираются все больше и больше. Падение покупательной способности, рост безработицы и эксплуатация трудящихся, рост налогов, сокращение пенсий, вместе с отсрочкой пенсионного возраста, сокращение бюджета на здравохранение и образование отразится и на них тоже. Они не видят, что если они даже очень обеспеченны, все эти негативные явления их затронут тоже.
Привычка отстаивать свои права
Светлана Александрова Линс: Конечно, социальная напряженность в условиях бездействия властей только усугубится. В том числе и межэтнические и религиозные конфликты, особенно в иммигрантской среде.
Хилола Айходжаева: Безусловно. Однако наших возмущенных протестами «Желтых жилетов» соотечественников не задевает, что и с их мнением правительство не считается, как в случае подписи Пакта Марракеша. По всей видимости они не задумываются о том, что большинство зданий, магазинов на их излюбленных Елисейских Полях, и других фешенебельных районах Парижа проданы Катару, Германии, Саудовской Аравии и пр… (Катар купил здание, в котором расположен Виржин Мегастор и Монопри за 500 миллионов (30 тыс. посетителей в день), в 2008-ом году на авеню Клебер был продан бывший Международный Центр Конференций, который превратился в гостиницу Рояль Монсо, здание Эппл на Елисейских Полях продано Германскому Пенсионному фонду за 600 млн. долларов США…)
Мне жаль тех моих соотечественников, которые верят продажным СМИ, уже давно дискредитировавшими себя явной ложью, обвиняющими движение «Желтые жилеты» (ЖЖ) в погромах и вандализме. В то время, как уже так много доказательств и свидетельств очевидцев тому, что вандалы и хулиганы либо сами переодетые полицейские, либо их наемники. Кстати, возгорание Фукетса было вызвано неслезоточивыми воспламеняющимися гранатами, брошенными полицейскими.
Не надо забывать и того, что эта самая полиция оплачивается налогоплательщиками, то есть и ЖЖ в том числе, как и Президент вместе с его окружением, депутаты т.д. Налогооблажение и отсрочка пенсий — это та же кража. Ведь люди всю свою жизнь отчисляли солидный процент своих доходов в пенсионный фонд, как и в фонд здравоохранения и образования. Париж принадлежит не богачам, не президенту, а народу, как и многие предприятия, аэропорты и пр. То есть ЖЖ чужого не просят. Они требуют соблюдения их законных прав, подкрепленных конституцией и попираемых меньшинством.
Те, кто нападает на ЖЖ не думают о том, что когда-то надо положить конец бесправию. Мы, пережившие и страшные сталинские репрессии, память о которых еще так свежа, перестройку, когда с мирными демонстрациями расправлялись кровавыми методами, а впоследствии их участники, и даже ближайшее окружение подвергалось жестоким преследованиям вплоть до физического уничтожения, стали почти безропотными, безразличными обывателями. Это можно понять. Ведь страдали не только активисты протестных движений, а их невинные дети, престарелые родители.
Французы же так долго верили в свою демократию, в победу и в революции 1789 – 99-го годов, а потом в 1968-ом году, что наивно предполагали, что правительство пойдет на уступки и на переговоры в ответ на мирные демонстрации.
Отсюда, я думаю и отношение определенной части наших соотечественников к движению ЖЖ.
«Эти «цветные революции» ни к чему не приведут»
Светлана Александрова Линс: Мне кажется, что причина нарастающей волны простестов как раз в том, что французы далеко не наивны, наоборот — привыкли отстаивать свои права. Ввиду того, что ценность социальных свобод здесь очень высока. Во Франции не было как романтизации революции, так и демонизации этого социального процесса в обшественном сознании, как это имело место в советском агитпропе: большевистская революция – это светлое событие, почти священная акция, а все остальные революции – «неправильные». К тому же Франция исторически всегда была зачинщицей социальных изменений. То есть и революция здесь воспринимается, скорее, как часть социального развития, без которой в некоторых случаях не обойтись.
В то же время я помню, как многие наши эмигранты брезгливо высказывались о киевском Майдане, что де там мочой и фекалиями воняет, и от горелой резины не продохнуть, потому что шины жгли. И что эти «цветные революции» ни к чему не приведут. Я лично вижу в таком отношении к протестам не столько пассивность, сколько проявление уровня социальной зрелости. Люди подсознательно принимают сторону сильного, даже если это противоречит их интересам. Во Франции же социальное самосознание людей значительно выше.
Меня беспокоит другое, эмигранты покидают свою реальную родину ввиду того, что не видят в ней своего будущего и будущего своих детей. И едут туда, где жизнь более менее налажена, воспринимают новую страну проживания лишь в вещественно-финансовом аспекте. В то же время в ментальном смысле зачастую сохраняют свою идентичность, в чем им помогают как современные цифровые технологии, так и культурная политика стран Запада, те самые свободы, от которых многих наших соотечественников коробит. Что оказывается полем для манипуляций. И никто об этом не задумывался вплоть до последних лет, пока выборы не стали определяться технологиями производства «фейковых» новостей. Что ты об этом думаешь?
Хилола Айходжаева: Думаю, что есть группа наших соотечественников, которых можно отнести к буржуазии. То есть люди, которые богаты или просто хорошо устроились. Они сразу причислили себя к высшему сословию, привелегированному положению которых угрожает движение ЖЖ, особенно в случае победы последних. Не зря Макрона называют президентом очень богатых.
Кроме того у этих людей психология нуворишей или «из грязи в князи». То есть, когда ты богат из поколения в поколение, ты очень умеренный потребитель. Ты веришь в то, что сейчас тебе комфортно, что твоим предками было комфортно и твоим потомкам будет так же хорошо. У тебя появляется доверие к жизни. Ты больше не выживаешь, а живешь. Следовательно, тебе больше не надо урывать кусок. Ты можешь его великодушно оставить другим, так как жизнь тебе уже не раз проявила свою благосклонность. Ты уважаешь себя, ты уважаешь других. Большинство обеспеченных французов, которые либо входят в движение ЖЖ, либо ему сочувствуют, могут позволить себе рассуждать здраво. Они понимают, что все эти репрессии рано или поздно их затронут тоже.
Наши же нувориши – люди, которые провели раннюю часть своей жизни в постоянной борьбе за выживание, такой уверенности, такого доверия к жизни не имеют. Они не чувствуют себя полноценными буржуями. Поэтому они изо всех сил будут отмежовываться от бедноты, будут проявлять свою крайнюю лояльность по отношению к правящей верхушке.
Интересно, что после происшествия в Шарли Эбдо самыми ярыми протестущими против «исламского терроризма» (в кавычках, так как было уже много раз доказано, что этот акт был организован самими правохранительными органами, как, впрочем и печальное событие в Нице и в Батаклане) были арабы. То есть они, почувствовав себя в опасности, организовали манифестации и прочие акты протеста, чтобы показать, что «мы — не они». И наши обеспеченные соотечественники, которые живут в центре Парижа, не думают о том, что они по сравнению в настоящими богачами — просто ничто. Что репрессивная политика Макрона ударит по ним так же, как и по всему народу.
Есть и другая группа наших соотечественников. Это те, у которых здесь положение нестабильное. Я как-то услышала такое высказывание: «Эти французы совсем зажрались». То есть — это экономические иммигранты. У них не было ни мужества, ни сил, ни веры бороться за свои права на своей родине. Мне кажется, что в их негативном отношении к ЖЖ есть и зависть. Как это люди добились стольких социальных льгот, «как сыр в масле катаются». У них отобрали совсем чуть-чуть, и вот они уже строят баррикады. Это такое подсознательное желание утянуть за собой в топь других. Мне плохо, так пусть и тебе будет плохо. Мы жили в тирании и диктатуре, нас гноили в концлагерях, а вы что, лучше что ли. Побывайте-ка теперь в нашей шкуре. Как завязавших алкоголиков их больные товарищи, вместо того, чтобы поддержать и порадоваться за них, будут всячески провоцировать к возврату к старому образу жизни.
Светлана Александрова Линс: Я замечаю еще один момент, который достаточно интенсивно эксплуатирует нынешняя российская пропаганда: везде все одинаково – продажные политики и пресса, клептократия, большой разрыв в доходах между богатыми и бедными, преступность в социальных низах и жестокость полиции. Типа, у нас все также, как на Западе. И любые социальные акции, не санкционированные властью, также оговариваются и интерпретируются как хулиганство. Это такой побочный эффект «всемирной оцифровки». Увы, но в любом контакте, реальном или виртуальном угадывается ответ на вопрос, который часто задают малознакомому собеседнику в Америке: «Что Вы читаете?» Я бы еще добавила: «Что Вы смотрите?»
(Продолжение следует)
______________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/grani/v-chuzhom-piru-poxmele.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
