Ислам и Европа — 2-я Часть
Под давлением Запада Османская империя теряет одну провинцию за другой. Однако попытка модернизации Востока конфликтует с колониальными интересами западных держав. Европа утрачивает доверие в исламском мире.
«Моя страна больше не в Африке, а в Европе»
Превосходство Европы произвело впечатление на восточных правителей. Посредством реформ они стремились модернизировать свои страны. Их подданные должны носить костюмы и галстуки, регулярно платить налоги и вывозить своих жен на пикники. Религия должна остаться лишь культурным фоном и не служить более оправданием отсталости. Будь то армия или органы управления, новые дороги или железнодорожные магистрали: всюду Запад принимается за образец социального устройства и образа жизни.
Суэцкий канал, как никакой другой проект, является символом духа того времени. На протяжении тысячелетий правители Нила мечтали о канале, соединяющем Средиземное и Красное моря. Теперь это становится реальностью. Франко-египетская компания начинает строительство Суэцкого канала. Чтобы профинансировать свою долю стоимости строительства, хедив Исмаил, правитель в Каире, вверг страну в неимоверные долги европейским банкам. Но на открытии канала 17 ноября 1869 это никого не заботит: гостями церемонии были император Австрии, наследный принц Пруссии, российский Великий Князь и французская императрийца. Наконец, похоже, Восток снова обрел свое место среди великих мира сего. Два года спустя во время премьеры «Аиды» Джузерре Верди в Каире, хедив заявил: «Моя страна больше не в Африке, а в Европе».
Фото: www.esdf-opera.de
Вскоре, однако, выясняется, что цена кредитов была слишком высока. Ставка почти 25% привела Египет к банкротству в 1876. Страна фактически перешла в руки своих кредиторов. Министром финансов стал француз, Банк Англии выкупил долю египетских акций у франко-египетской компании по цене, составляющей треть от их номинальной стоимости. А когда в 1882 молодые египетские офицеры взбунтовались против иностранного господства, в страну вошла британская армия. И осталась.
Назад к исламу
Стамбул вряд ли смог бы погасить кредиты по строительству канала, султан погряз в долгах, финансируя все новые пушки, оружие и европейских военных консультантов. Османскую империю сотрясали волнения. Ситуация в Стамбуле становилась все более шаткой, и на престол вступил султан Абдул-Хамиду II, властный и подозрительный. Он признает: реформы его предшественников только увеличили зависимость Османской империи от Европы. И только что принятая Конституция страны, так и не имела силы, несмотря на то, что Абдул-Хамид II принес публичную присягу на ее верность. Фактически, он правил как диктатор, с новой силой развернув государственную идеологию с западных ценностей на ислам. Ослабшая империя должна возродиться как современный халифат, живущий по уложениям пророка.
И помогли ему в этом две диаметрально противоположные исторические фигуры. Один из них с грубым прусским профилем — германский император Вильгельм II. Его визит на Босфор в 1898 году оказался поворотным для Абдул-Хамида II. Наконец, империя приобрела сильного союзника в качестве противовеса России, Великобритании и Франции. Кайзер убедил немецкий банк обеспечить гарантии для строительства новой железнодорожной ветки, соединяющей Стамбул с Багдадом. Во время своей последующей поездки, будучи в Дамаске, Вильгельм у могилы Саладина, героя мусульман в битве против христианских крестоносцев, произнес: «Султан и 300 млн. его подданых мусульман, будьте уверены, что во все времена немецкий кайзер будет вашим другом».
Другой персонаж, с которым султан хочет укрепить свою империю — прямая противоположность германскому императору уже внешне. У Джамаля аль-Дин аль-Афгани бледный цвет лица и пронзительный взгляд. Он — проповедник из Персии, хочет поднять мусульман на сопротивление западной инвазии (проникновения). С лета 1892 года он поселился при дворе султана.
Пионер современного джихада
Аль-Афгани является первым мыслителем ислама, разработавшим реформу, не только упрямо возвращающую к традиции, но и выбрасывающую за борт даже прогрессивные взгляды самих правоверных. Последние должны полностью посвятить себя борьбе против разрушительного Запада, черпая силы непосредственно из источников ислама. Традиционные авторитеты отвергнуты. Аль-Афгани, таким образом, стал пионером современного джихада. Его взгляды сочетают прямую ссылку на бога Мартина Лютера с решительным радикализмом Усамы бен Ладена.
На протяжении десятилетий Аль-Афгани странствовал по всему исламскому миру, от Индии до Египта, от Ирана до Турции и проповедовал восстание: «Почему бы вам не поразить своих обидчиков в самое сердце, тех, кто пользуется плодами ваших трудов?» Многие мусульмане с восторгом принимали слова революционера-кочевника. В то время как для правителей Востока, он был занозой в глазу: его снова и снова арестовывали и депортировали. Только в Стамбуле его по-прежнему приветствуют. Аль-Афгани надеется, что в лице местного султана он, наконец, нашел единомышленника во власти. Но аль-Афгани умирает в 1897 году, прожив лишь 59 лет, так и не воплотив в жизнь идею возрождения ислама. Но «зерно», которое он посеял в сознании единоверцев, вдохновляет радикальных мусульман и по сей день.
Распад Османской империи, между тем, остановить не удается. Заключительный акт начинается в 1908 году млалотурецким переворотом, совершенным группой молодых военных. Вскоре вспыхнула Первая мировая война. Хотя Османская армия еще смогла нанести ответный удар по высадившиимся в Галлиполи на Дарданеллах британским войскам в 1915 году. Вскоре же после этого — частичная оккупация Анталии войсками российской армии. И год спустя арабское восстание на Аравийском полуострове. За этим восстанием стояла Англия.
«Лоуренс Аравийский»
С того момента, как Османская империя ввязалась в Первую мирову войну на стороне Германии и Австро-Венгрии, Великобритания обеспокоилась о безопасности Суэцкого канала, ее жизненной связи с Индией. Восстание же арабов против ненавистного османского владычества существенно ослабит противника. И британцы пообещали хашимитскому эмиру Хусейну, правителю Мекки, собственное государство, если он перейдет со своими войсками на сторону Запада в войне против султана. Англия выступила подстрекателем в борьбе арабов за свою независимость. Посредником в переговорах с арабами и непосредственным участником этой компании, объединившим соперничающие племена в борьбе с османской империей, был британский офицер, путешественник и археолог Томас Эдвард Лоуренс.
«Жестоко палит летнее солнце. Ни звука, кроме гулкого эха от шагов верблюдов и жесткого шороха песка, вздывающегося от горячего ветра, дующего на запад. Это был действительно обжигающий ветер, как из раскаленной духовки. К полудню от такого сухого горячего шторма, наши губы пересохли и потрескалась кожа на лице. Арабы плотно обернуты платками по самые глаза, оставляя для них лишь узкую щель», — так описывает Лоуренс свой поход на Акабу с отрядом бедуинов в 1917 году.
Он свободно говорит на арабском языке, знает страну, много общался с людьми. И еще в бытность археологом в Сирии мечтал о том, чтобы люди, на протяжении веков преследуемые и эксплуатируемые чиновниками коррумпированной Османской империи, вновь обрели свое достоинство. «Самым сильным из моих мотивов был личный», — писал Лоуренс позднее, оглядываясь на трудности этой компании. «Мне очень нравились многие арабы, из тех, кого я знал, и я полагал, что свобода для их народа станет достойным подарком». В те годы Лоуренс прославился как храбрый воин. Для нескольких поколений Лоуренс был послом Востока, его тайны, его магнетизма.
Голливуд экранизировал эту историю в эпосе «Лоуренс Аравийский», завоевавшем семь Оскаров в 1962 г. Сцены военных баталий своей экзотичностью и виртуозностью поражали далекую от жизни бедуинов западную публику. «Как одержимо мы преследовали врага, пережвигаясь на верблюдах по барханам», — пишет он в своих воспоминаниях. — «Склоны были не слишком круты для верблюжьего галопа, но достаточно круты, чтобы потерять управление животным в этой великой охоте на врага. И все же арабы его одолели, с разных сторон обстреливая турок».
Западный передел восточного мира
Но отвага не помогла. Когда арабы захватили Дамаск, их страна была уже поделена между великими европейскими державами. Эмир слово сдержал, в отличие от англичан: Великобритания и Франция уже давно поделили между собой имущество халифата. В ходе тайных встреч во французском посольстве в Лондоне британец Марк Сайкс и француз Франсуа Жорж-Пико еще за несколько месяцев до восстания торговались над картой Леванта. «Я хотел бы прочертить линию от Е в Акко до К в Киркуке», — предлагает британец. Территории к северу от нее отойдут Франции, южные – Великобритании. 3 января 1916 тайный договор будет подписан, через месяц ратифицирован в Париже и Лондоне. В начале 1917 британцы посвятили в свои планы советника по внешнеполитическим вопросам при президенте США Вудро Вильсона. Тот посылает в Вашингтон мрачное пророчество: «Они подготовили почву для следующей войны».
В соответствии с соглашением Сайкса-Пико, Сирия и Ливан отошли Франции, Великобритания получила Ирак и Иорданию. Палестина была определена зоной международного контроля. Декларация Бальфура гарантировала евреям содание в Палестине своего «национального очага». В итоге Европейцы пришли как освободители и остались как угнетатели, обеспечив свои сферы влияния и утратив всякое доверие. И это предательство Запада – травма для арабов и по сей день. А для всего исламского мира – какая же подлость, как крестовые походы.
Авторский перевод Светланы Александровой Линс
Оригинал: S. Gassel «Zwei Weilen treffen aufeinander» — Teil 1. Serie «Islam und Europa», Stern No 5, 22 Jan. 2015
P. Meroth Von Joch befreit – Teil 2. Serie «Islam und Europa» Stern No 6, 29 Jan. 2015
______________________________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/kulturnyj-minimum/ocharovannyj-vostok-i-kovarnyj-zapad.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
