Литература
«Теперь нереальными кажутся уже довоенные реалии»
За горизонтом, рядом с оккупированными Пологами, огромным столбом валил черный дым.
В том районе что-то пылает постоянно - то склад вражеских боеприпасов, то колонна техники. Однако на этот раз процесс вечернего горения оживил радиостанцию:
- Внимание всем колонам! Приготовить противогазы и верхнюю одежду, быть готовыми к их использованию!
Противогазы нам выдали месяца полтора назад. Тогда ходили упорные слухи, что путиноиды собираются применить химическое оружие, и командование решило на всякий случай подготовить к этому личный состав. С тех пор американские "слоники" занимали место на стене нашего блиндажа. И вот о них вспомнили.
Парни встревожились, начали расспрашивать друг друга, командиров и военных из ЗСУ, расположившихся поблизости. От «зэсов» мы и узнали причину «газовой паники».
Оказалось, нынешний дым на горизонте - это горящий склад с серной кислотой. И если бы ветер повернул в нашу сторону - без противогазов пришлось бы туго.
Но природа была на нашей стороне. Всю ночь едкий дым сносило к вражеским позициям. Что, впрочем, не мешало отдельным впечатлительным бойцам на следующее утро принюхиваться и расспрашивать окружающих: «Вы ничего не чувствуете? Кажется, в воздухе чем-то плохим пахнет...»
Хотя плохим действительно могло пахнуть. Только не от горящей цистерны с кислотой, а со стороны соседней посадки, в которой - по негласной договоренности - был устроен общий сортир.
Для понимания: бойцы «в полях» ходят в туалет, как кошки - выкапывают ямку, делают туда свое дело (на сленге – «откладывают ужика») - и зарывают получившийся результат.
Вот только не все воины присыпают землей результаты своих недолгих трудов. А некоторые даже ямки ленятся рыть.
Так что на сегодня - после двух месяцев нашего здесь пребывания – «туалетная» посадка полнится биологическими минами, мухами и специфическим ароматом.
И я сочувствую тем диверсантам, которые захотят по ней подойти ночью к нашим позициям - мы их за сотню метров учуем по запаху.
Кстати, я еще не писал, что стал блиндажным поваром.
Жена очень удивилась - раньше я не был замечен в умении готовить. Не умею этого делать и сейчас. Но, как говорится в пословице: «На бесптичье и жаба – соловей».
Оказалось, что мои юные соседи по блиндажу из всего процесса куховарения умеют только есть. И никто из них не в состоянии отличить готовые рис-макароны-картошку от сырых - как и понять, сколько, куда и когда сыпать соли.
Да что там говорить - наш одиозный Данилов даже не знал, как запаривать «Мивину»!
Так что теперь я методом проб и ошибок узнаю, сколько нужно воды для приготовления риса. И как сделать маленький огонь под макаронами, если вместо плиты и кастрюли в наличии есть дрова под чугунным котелком.
Продолжил я и рукодельничать - в свободные часы «втыкать»» в телефон давно стало скучно.
За четыре дня из гуано (то есть, веревок) и палок соорудил подобие кресла. Получилось неказистенько, зато на удивление надежно и удобно.
И теперь я восседаю в этом кресле, как на троне короля лесопосадки.
Сослуживцы смотрят на происходящее с легкой завистью - особенно Данилов. А я опасаюсь, как бы его разрушительные способности не устремились в сторону моего кресла.
В остальном продолжается привычная карусель дней с обстрелами, стоянием на посту и походами в село, ставшими из тяжкой повинности просто длительной прогулкой.
И все реже в сонное утро грезится, что блиндажная жизнь - это всего лишь плохой сон. Теперь нереальными кажутся уже довоенные реалии. Возврат к которым скрыт за горизонтом тягучего солдатского времени.
Богдан Василенко
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи здесь
