Алла Ройтих «Цепь» — часть 2-я

Фото: Стелла Ключевская

Предыдущая часть

Звено четвертое

Соня, ассистент зубного врача, прошла в хвост автобуса, села и низко опустила голову. Казалось, что все пассажиры смотрят на нее и повторяют про себя знаменитую фразу про девушку, которую можно вывести из деревни, и деревню, которую не вывести из девушки ни-ко-гда!

Дура в розовых очках, в Израиле она наивно поверила, что убежала от своего стыдного прошлого — маленького промышленного города, придатка цементного завода, в котором о театрах, музеях и выставках никто никогда не говорил, от родителей–алкоголиков, неумения есть ножом и вилкой и многих других мелочей, определяющих эту самую ненавистную ей деревню…

Израильтяне к школе хороших манер и дресс-коду относятся намного проще, а деревенских жителей даже уважают, в худшем случае беззлобно подсмеиваясь. Но Соня в Израиле была всего 10 лет, совок из нее окончательно не выветрился, а личностная самодостаточность не появилась, и была она зависима от мнения окружающих, как утлое суденышко, пустившееся в рискованное плавание, зависит от погоды. Она опустила голову еще ниже и уткнулась в экран мобильника, на автопилоте лазая по дебрям интернета. Инцидент все еще клокотал в ней… Всегда найдется тот, кто выскажет. Вот и сегодня эта стильная цаца в неприлично короткой юбке (очень в себе уверена, сразу видно, что здесь родилась, что родители — интеллигенты!) опозорила ее, ударила по самому больному: «И куда же вы прете, дама? Ведь видно, что автобус большой, все поместятся! Ваше стремление красиво и стильно одеваться и правильная речь — это похвально, слов нет. Но недостаточно для статуса, к которому вы так неистово стремитесь!»

За такое надо расстреливать!!! За неимением последней вожделенной возможности она прыгала по комментариям и постам в фейсбуке, делая замечания всем подряд, стараясь уколоть и унизить, а в одной из женских групп, где обсуждалось свадебное платье известной актрисы и была поднята тема утонченного вкуса, — представилась известным израильским стилистом (на то он и виртуал — чтобы безнаказанно быть тут всем, кем мечтаешь!) и яростно сцепилась с некоей Авиталь Брик из Нетании: хамила наотмашь, два раза не думая, не читая реплик оппонентки… Тем и утешилась, и в конце маршрута, выходя в серый смог усталого города, уже была спокойна, как индийский йог. Хорошо, что есть интернет! Помимо всех других его разнообразных функций, он еще и прекрасное место для выброса негатива!

Солнце, взявшее сегодня выходной, не соизволило создать даже видимость заката.

Фото автора

Звено пятое

Смеркалось. Черно-белая пленка бессолнечного дня плавно сменялась полу-проявленным негативом, а небо висело так низко, что казалось — вот-вот придется поддерживать его головой! Авиталь Брик из Нетании, кассир в элитном тель-авивском магазине товаров для дома, докуривала свою четвертую за этот день и вторую за рабочий перерыв сигарету. Настроение было паршивое — и из-за погоды, и из-за перегрузок на работе, да и вообще столько всего накопилось… А тут еще эта ненормальная стилистка в женской группе в фейсбуке — какое право она имела вот так оскорблять людей???

Будучи сама далеко не 7-ми пядей во лбу (и даже не трех), Авиталь Брик была все-таки незлой девушкой, поэтому сама была в шоке от того, что она сделала через час после этого своего перекура-перерыва. Видит Бог, она всю жизнь будет винить себя за это! Не сдержалась и наговорила всего этой женщине, которая виновата была лишь в том, что пришла в магазин в неудачное время — тогда, когда сломалась терпелка Авиталь, сделанная из очень непрочного материала…

Работать на кассе очень тяжело, тем более, когда наплыв народа, а сегодня было что-то кошмарное: перед праздниками всегда наплыв народу, и один клиент был проблемнее другого, и за ангельской улыбкой, которую Авиталь была обязана носить, скрывался атомный взрыв, который закончился смертью — а как еще могут закончиться атомные взрывы?

Эта женщина лет 70-ти была в прекрасном настроении и, стоя в очереди, даже что-то едва слышно напевала себе под нос, и не возмущалась, что очередь не двигается (у Авиталь возникла очередная проблема на кассе) и вообще излучала только позитив. Авиталь таких не любила больше всего — именно за то, что у них в жизни происходит только хорошее, что они носят то, о чем Авиталь мечтает и никогда не сможет приобрести — вот, очень красивую маленькую коричнево-горчичную сумочку на золотой цепочке — от FURLA и роскошный белый TISSOT последней модели… И когда подошла очередь этой женщины6 и она вежливо и с улыбкой задала какой-то вопрос Авиталь, та была презрительно прервана неконтролируемым и необъяснимым потоком неприязни, оскорблениями, после которых Авиталь тут больше не работать — коллеги рядом, они все расскажут начальству… Но ей было все равно, она кричала и кричала…

Виктория Абрамовна Гольдштейн, в прошлом — известный в стране педиатр, а ныне — пенсионерка, выбрала подарки сыну и дочке на праздник – два очаровательных чайничка – и, подойдя к кассе, спросила, не найдется ли для них коробок — иначе, мол, она боится все разбить. Кассирша почему-то посмотрела на нее с ненавистью и процедила сквозь зубы:

— Нет, нет у нас коробок!!! Вы что, не видите, как мы заняты? Что вы лезете со своими глупыми просьбами, мешаете работать?..

Что та девушка говорила потом, Виктория Абрамовна уже не слышала. Только окатила кипятком обида и мелькнула мысль: вот почему, почему она — так? Вдруг сильно заныло все в груди, справа и под лопаткой, потом нестерпимо заболело все тело… и все исчезло в тяжелой горячей тьме…

Виктория Абрамовна Гольдштейн умерла от сердечного приступа в элитном тель-авивском магазине товаров для дома. Ей было 78 лет. Завещание написать не успела: смерть не входила в ее ближайшие планы.

Звено шестое

Михаил Гольдштейн — улыбка уголками губ и глаза на загорелом лице, как бирюза в бронзе — с самого утра был на взводе. Помимо отставки очередной любовницы, Галины, с которой его связывали абсолютно не затрагивающие ничего, кроме тела, отношения, — было несколько пакостей на работе (впрочем, быстро пережитых и забытых) — не было ничего существенного, но почему-то не покидало предчувствие беды, и на душе не то что кошки скребли — тигры!

Несколько раз звонил матери — и на стационарный номер, и на мобильный. Нет ответа. Странно, она всегда ему отвечала… Позвонил сестре — тоже нет ответа. Может, они где-то вместе? Позвонил детям — те тоже ничего не знают…

Тревога подползала все ближе и все больнее сдавливала

Наконец к вечеру пролился дождь и удалось дозвониться до сестры. Та, рыдая, оглушила: мать скончалась несколько часов назад от сердечного приступа в элитном тель-авивском магазине товаров для дома.

— Сердце??? Она никогда на него не жаловалась, всегда жила весело и активно — она звонила, ей звонили, она была популярна и всем для всего нужна… Как же так? Неужели она скрывала от него свою болезнь?..

— В магазине была ее соседка — Това, помнишь? Она рассказала, что на маму набросилась кассирша, кричала и оскорбляла без причины. Видимо, все от неожиданности…

Фото автора

Страшно заболела голова, захотелось спать и плакать, но не было ни сна, ни слез. Михаил до самого утра просидел в коридоре, уронив на голову свинцовые руки. А за окном, на самой высокой туче, еще нетронутой дождем, Господь замкнул очередную цепь бытия.

______________________________

При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.

Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/yazyki-dushi/literatura/cep-tri-poslednix-zvena.html

Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:

(посмотреть видео Процедура подписки)

назад к выпуску >>

к рубрике >>