Новый рассказ Аллы Ройтих о том, что естественное стремление любить и быть любимым может приобрести причудливые, а подчас и зловещие формы, если отсутствует внутренний свет и душевная гармония.
Когда один инок, в течение 10-ти лет непрестанно моливший Бога о даре исцеления, получил его и, придя к своему старцу, поведал ему об этом, — тот велел ему идти и молить Бога, чтобы забрал сей дар, а даровал бы видение грехов своих
1
Они обедали в уютном ресторанчике недалеко от их конторы — Юлия и эти ее новые сослуживицы, два нежных экзотических цветка с потрясающими формами, любящими мужьями, возом нарядов и шлейфом поклонников. Говорили о косметике, шмотках, случаях из жизни… Ну и, конечно, о мужчинах…
— Кобель классический, в собственном соку! — Карина лениво ковырнула салат, — виртуоз своего жанра!
— А мой, а мой??? — Со смехом перебила ее Виолетта, куснув поджаренный хлеб с тунцом. — Сказал — у меня фантастические глаза, и вообще я — прелесть! Предложил покутить по-буржуйски: ананасы в шампанском, свечи…
— Ты невоспитанная, дай я сначала про своего Сатира расскажу!.. — Карина состроила капризную гримаску, подмигнула аудитории и рассмеялась.
В очередной раз неприятно резануло. Юлия фальшиво улыбнулась — такая вот приветливая киска, но когда жевала куриную тортилью, — даже зубами от злости скрипнула. Звуки музыки и голосов заглушили агрессивный звук, но она все-таки поспешила загладить неловкость, отчеканив тоном женщины-Вамп:
— Им неважно, какая фемина, лишь бы — другая! Сколько волка ни корми, ни облагораживай — все равно смотрит в лес!
— Точно… — Экзотические цветы Карина и Виолетта переглянулись и уважительно кивнули. Кажется, эта страшила-новенькая поедает мачо, как жестокая лиса – зайчиков. У них, у страшил, есть какая-то особая харизма…
Но на самом деле… О-ой!!! Может, неразборчивым мужчинам и не важно, какая фемина, но лишь бы — не Юлия, и никакой особой харизмы тут и в помине не было. Наоборот, всю свою сознательную жизнь она жаждала стать романтической героиней — хоть на час, на миг, и каждый вечер молила Бога послать ей по-настоящему влюбленного в нее человека. Судьба, однако, упорно показывала зад, и повернуть ее не было никакой возможности! Нет-нет да пристанет мужичонка, да все не тот, и даже о гнусных домогательствах похотливых сатиров лишь мечтала она и видела яркие розовые сны, а в реальности оставалось лишь слушать более привлекательных подруг, гноясь от комплексов… Но страшнее всего — вспоминалась жуткая картинка детства: выпускной класс, главная фотография, все мальчики стараются быть поближе к Маше, ее лучшей подруге и первой красавице, а ей кричат: «Юля, ты не могла бы выйти из кадра?»
Попа, талия, бедра, глазки — работает само. А если этого нет?!. Без косметики она — вообще колючка драная: очкастая, лопоухая, плоскогрудая, странные зубы, жидкие волосы, измученные феном, и не спасают ни красивые вещи, пропахшие французскими духами, ни солидная баррикада пилочек для ногтей, лаков и кремов…
Фотограф: Лилия Бабина
И никто не объяснил Юле — ни девочке, ни девушке, ни женщине, — что дело не во внешности, что существует еще и аура, внутренний свет женственности и доброты, и шла она путем, который подсказывали ей унаследованные с генами инстинкты и семейные традиции: минимум природных данных компенсировала гонором, боялась бровью пошевелить лишний раз, дабы не потерять фасон… Менялись места работы, учебы и жительства, но оставалась тоска по главной женской радости, которую она сама же и отталкивала. Зависть творила свое черное дело, выращивая и культивируя чудовищную форму в отлакированном содержании…
В этой фирме она работала уже 8 месяцев, и все ей нравилось: коллектив, коллеги, условия, зарплата и даже начальник — полутораметровый неунывающий живчик с красным шмыгающим носом, объемным животиком и смешной прыгающей походкой. Коллектив прозвал его Улыбка, потому что на гофрированном возрастом личике никогда не бывало другого выражения. Находясь в чудесной гармонии с собой, Улыбка жил и жить давал другим: не придирался попусту, устраивал сотрудникам веселые вечеринки с переодеваниями, по выходным вывозил коллектив на природу, а когда просили — помогал, чем мог. Вот и сегодня, увидев серую унылую мышь Юлию («бедная девочка, природа даже не попыталась нарисовать ее сносно!») на автобусной остановке, широко распахнул дверцу своего «Лексуса»:
— Садись, довезу! Тебе в какую сторону?
— Спасибо… — Юлия глянула на него мраморно-высокомерно, но соизволила осчастливить мягкую кожу сиденья своим плоским задиком. — Я в Холоне живу…
На самом деле она была безумно боссу благодарна: небо посерело и снизилось — быть дождю, а она перед дождем всегда едва живая. Вот и сейчас плохо шевелились мозги, болели глаза, и совсем не хотелось лезть в переполненный автобус, где она наверняка будет стоять, а не сидеть, а он будет дергать, дергать, дергать…
2
Фотограф: Ольга Уварова
Улыбка тоже жил в Холоне и — почему нет, что тут особенного? — стал подвозить ее регулярно. Журчал о кино и театре, своих семейных и рабочих буднях, а чаще всего — о далекой молодости, тая от удовольствия: наконец обрел благодарного слушателя! И не знал доверчивый старикашка, что Юлин сияющий взгляд относится не к его рассказу, а к недалекому будущему, в котором она белой лебедью будет выплывать из вельможного «Лексуса», ловя восхищенные взгляды знакомых и незнакомых. На нее положил глаз сам начальник, и теперь уже никто не попросит ее из кадра, она в центре! Это было абсолютное счастье (пусть в маленьком надуманном мирке, но – какая разница, откуда сия эмоция?)
А у него и в мыслях ничего подобного не было! Ограничивался нейтральным светским комплиментом, да и то не всегда, а когда на прощанье целовал в щеку — легко, почти незаметно, — жалел серо-лицую кривоногую косточку-Юлю и от души желал ей всяческих благ. Она — эротический объект? Смешно!!! Немыслимая худышка, а он смолоду любил толстух, начиная с 80-ти кг и дальше, до 120-ти — чтобы погружаться в них, как в перину, и облокачиваться, как на устойчивый надежный постамент. Такими были и его супруга, и дочка, и две очаровательных внучки — радость жизни, услада глазу, да и вообще, зачем изменять, если он до сих пор был влюблен по уши в жену???
Но, как говорится, ради красного словца не пожалеешь и отца, а человек слаб. И Юлия несколько раз говорила соседке на вечерней прогулке, описывая прощальное начальственное пожатие:
— Протянул похотливые щупальца! (Или что-то вроде, и в тоне слышалось удовлетворение)…
— Но если тебе все это не нравится, почему ты не найдешь предлог отказаться? Есть же автобус! — терялась простодушная соседка.
— А ты сама на них хоть раз ездила? Это же для быдла! — шипела Юлия с досадой… и через секунду добавляла постулат, к этому быдлу ее безусловно относящий:Почему бы не воспользоваться дармовщиной?
Деликатная соседка ретировалась, и все продолжалось, как раньше.
3
Но через три месяца случилось непоправимое… (Разумеется, для Улыбки, ибо зло редко бывает пострадавшей стороной).
Юлия была приглашена на день рождения. В уютном ресторане на берегу большого водоема собралась небольшая дружная компания: три ее близких подруги с мужьями. Одинокой тут была только она, и злосчастное «Юля, выйди из фотографии» ощущалось болезненней: это же не новый коллектив, где можно прикинуться загадочной обольстительницей, а близкие, знающие ее, как облупленную! И что она могла им рассказать? Что в ее глухой деревне Недолюблино снова — дожди и слякоть?
Неторопливую трапезу сопровождал их художественный свист ни о чем, быстро наполнялись бокалы, и на пятом (смутно понимала, что это многовато, но уже не могла остановиться) из Юлии полезло чудовищное:
— А меня – представляете? — нагло домогается наш начальник! Распустил хвост, гадина! — она пренебрежительно хмыкнула, — все это видят, а он в ослеплении не понимает, что один звонок доброжелателя его жене — и конец карьере! — И далее, далее…
То, что садилась в «Лексус» по доброй воле,- Юля, разумеется, не сказала…
На беду альтруиста-Улыбки, это услышал муж именинницы, Алекс — человек серьезный и влиятельный, с колоссальными связями в самых высших кругах. Развернул длинные любопытные уши:
— Что, что ты сказала? Потрогал за плечико?..
Художественный свист превратился в пламенную дискуссию, центром которой была — о, редкий момент величия! — она, Юля!.. Алекс сказал, что так это не оставит, попросил у нее данные похотливого старца. Остальные активно ей сочувствовали.
4
Утром проснулась от мысли: кажется, перебрала… Едва одевшись, позвонила Алексу на мобильный, потом на работу, и так звонила несколько часов. То занято, то просто нет ответа… Связаться удалось лишь к полудню. Слова сказать не успела, как в ответ прозвенело каленым металлом:
— Я так и знал, что в последний момент попросишь меня не звонить, пощадить его семью и прочие глупости. Не жалей! Маленькое послабление всегда порождает большую подлость! Похотливый павлин будет наказан, я с самого утра доложил, кому надо! Сейчас с этим строго, и не спасут его ни взятки, ни прошлые заслуги!
…Юля повесила трубку в крайнем смятении. Что же она наделала!.. Втянув голову в плечи, всю вторую половину рабочего дня паслась в инете в разделе «Требуются»: если коллектив обо всем узнает, ее попрут, да еще и темную устроят — и поделом, она повела себя, как настоящая тварь…
Впрочем, горевала она недолго: всегда была мастерицей себя успокоить. Прочь, крамольные мысли! Рефлексировать можно до бесконечности, только зачем? Напрасная трата энергии! Жизнь несовершенна, и мы в ней несовершенны тоже… Что было — то было. Улыбка обязательно выкрутится, он умный, хитрый и обаятельный. Идем дальше!
Вечером она уже громко смеялась над комедией…
На другом конце славного города Холона Улыбка составлял план на завтра, параллельно играя в лото со старшей внучкой. И записал, в том числе: «Не забыть сказать Юлечке, что дал ее номер телефона своему племяннику. Такой же красавэц, как и она, но очень неплохой парень…»
______________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/yazyki-dushi/literatura/eto-gnusnoe-domogatelstvo.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
