Год 2011. Нугзар
Ну вот, Соне уже 49…
Если не зацикливаться на дате, не отмечать – можно вообще пропустить эти 2 года: внешне она ни капли не изменилась. Еда, сон, быт, любимая работа, хобби, забота об относительно беспроблемных (хвала тебе, Господи!) близких, чтение, фильмы – что тут могло состарить? Только в аварию попала, но отделалась легким испугом: ни царапины. Словно ангел пролетел и прикрыл крылом! Бог не подвел, выходит, она что-то для него значит!
Были приключения с Аспирином (обычно – ангельская мордашка, усики и лапки в покое): несмотря на кастрацию, март заставил его сбежать и пропадать неизвестно где почти 2 недели.
Соня и объявления по району расклеивала, и по вечерам по окрестностям ходила, прислушиваясь к каждому «мяу»… Нет, и все! Уже распрощалась с надеждой, когда в один из вечеров блудливый зверь вылез из кустов с зазнобой, толстопопой серой кошкой. Они соприкасались мордами и, кажется, были счастливы, потому что кастрирован кот был лишь физически. Но ведь не телом единым живо живое существо, душу-то никто не отменял! И с ней у кота все было прекрасно, в отличие от Сони: она распрощалась с иллюзиями. Без шума и эмоций, просто деликатно махнула им ручкой. Страна с пятым временем года исчезла с карты ее жизни.
Конечно, она понимала, что если не будет общаться с мужчинами, то превратится в ржавую трубу. На днях инсталлятор приходил чинить такую у Сони на кухне, возмущался, что все там проржавело и сыпется, работать невозможно… Но ни один самый сильный логический довод не убедит гормоны стать покладистее, а они у нее забастовали и требовали интересоваться всяким искусством, только не романтическим.
И стало так…
Соня гуляла уже больше часа и была довольна: наделала снимков! А вот и еще один: большая жуликоватая ворона cтащила небольшой шоколадный круассон – не разобравшись, просто чтобы что-нибудь украсть. Потом начала пробовать – методично, по маленькому кусочку, вертя головой туда-сюда: вдруг упустит что-то полезное? Сделав вывод, что не прогадала, она схватила добычу в крепкий мощный клюв и была такова. Соня успела сделать целую фотосессию воришки. Но тут…
Ой, что это? Кровь? Откуда? Пройдя по багровым каплям в жидкие кусты, она нашла там мужчину, лежащего без сознания. Называется, погуляла…
Что ж, мобильник при ней, вызовем скорую помощь, мы же люди, а не звери, так? (Кстати, именно в зверях она была уверена, а в людях – не очень, и была готова сейчас к любому облому).
Нет, приехали вовремя – чудеса случаются! Соня сама удивилась, найдя себя в этой машине, пахнущей грязными волосами и старой перхотью.
– Жена? – Мужчина с мятым лицом устало глянул поверх очков.
– Подруга. – Соня вяло улыбнулась, про себя чертыхаясь, ругая эту совесть в себе, порядочность – этот чертов атавизм. Посмотрела на «друга»: широкое лицо, грубо слепленные черты, тяжелая челюсть, большие глаза в пышных ресницах, закрывающих щеки. Темные кудрявые волосы в крови (ударили по голове). Симпатичный, не старый, похож на грузина.
Некстати вспомнилось: у сестры по молодости был грузин–поклонник, на что мама отреагировала так: «У каждой женщины в жизни был когда-то грузин. Моего звали Гиви».
«Нет, не у каждой. Вот мне, например, не повезло…» – что за мысли?.. Пациентов сегодня почти не было. Умиротворяющая тишина в клинике.
– Вы не могли бы побыть с ним рядом, пока очнется? – глянула врач через очки красными от усталости глазами. – Выходной, с персоналом проблемы…
– Да, конечно. – Соня влила в себя кофе и удобнее устроилась у постели больного. Вечер был убит наповал… Время тянулось безвкусной жвачкой, и когда больной наконец пришел в себя, Соня обрадовалась не этому, а возможности наконец вернуться домой.
– Вы же придете завтра, правда? С персоналом у нас не очень…
За полчаса погода менялась от льдинок града до жгучего солнца, высушивающего все вмиг: осень все никак не могла определиться с настроением. Одеваясь утром на работу, Соня с удивлением обнаружила, что тщательно оделась, еще тщательней накрасилась… Нет, она не хотела, так все само вышло! Сложила в пластиковые коробочки котлеты и фрукты – вдруг больничный «друг» очнется? Все пригодилось: больничная еда – больной очнулся, принесли – была смертельно полита майонезом и вообще выглядела неважно.
– Спасибо. – Мужчина поднял на Соню огромные светло-карие глаза. – Доктора рассказали, что Вы меня спасли. Я ваш должник…
Низкий, глубокий голос, много обаяния и мужского начала. Ей вдруг очень захотелось, чтобы он заметил ее макияж и наряд.
– Садитесь, перекусите со мной. – Он попытался улыбнуться, но чувствовалось, что это дается ему плохо. Едва уловимый грузинский акцент… Или показалось?
Да, он и в самом деле грузинский еврей, вдовец, приехал тут похоронить старшего брата (что же все так грустно, а?) и увезти в Израиль мать.
В Израиль?..
Тогда он шел по делам. Вдруг навстречу – бомж с мутным взглядом и в заплесневевшей одежде, такой хлипкий, что и в голову бы не пришло… А потом – удар по голове, и очнулся уже здесь, без часов и бумажника. К счастью, бомж сделал селекцию и не взял кредитки и документы.
– Как вы себя чувствуете?
– Ночью нога и спина разболелись, ни встать, ни сесть…
– Да, тяжело вам, – сочувственно кивнула она…
– Ничуть! – он взял ее за руку. – Здоров я. Ну…почти. А про болезнь вру, чтобы вы пришли снова…
А потом они целовались – нежно и медленно, как школьники. И общались с его мамой – крошечной интеллигентной старушкой, тонкой, смуглой, очень красивой, в здравом уме и твердой памяти.
И через 2 недели летели втроем в Израиль – оформлять кота оказалось сложнее всего.
Сейчас он в отсеке для животных, после снотворного укола: если не спит, то хотя бы не буйствует. Но Соня все равно беспокоилась: не заболеет ли от переезда? Пятое время года – подходит ли оно для котов?
Квартиру на пока сдала – продавать не решилась, мало ли что может случиться?
Утро полета встретило неприветливо: небо почти черное, низкое, сильный ветер режет тело холодным скальпелем. Самолет набрал высоту и плавно двигался в вате облаков. Соня смотрела в окно, стараясь поймать взгляд Бога. «Господи, ну почему же я не радуюсь? Ведь счастье неожиданно привалило?»
– Ну, как ты тут, милая?
– Снова лечу в пятое время года, – произнесла она загадочную фразу, и продолжила:
Унеси меня, умыкни
В пятое время года,
где, к груди прижав, держит дни
в хрупких руках природа…
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи здесь
АВТОР:
Светлана Александрова Линс
