Алла Ройтих «Еще одна ее весна» — Часть 12-я
Фото: Алена Попова
1 мая
Уже май, а на улице — ветер, прохладно. Льет дождь — не веселая весенняя гроза, а дождь — озноб, упрямо не желающий уходить в свое темное царство.
Фото: Ольга Харитонская
Кутаемся в шарфы, никак по-настоящему не прогреемся. Но Леночка прислала сообщение: поздравила с первым майским днем. У нас с ней этот месяц — самый любимый. Я сказала, что очень хочу ее увидеть. Она ответила, что тоже хочет, и прислала адрес. Это пока не хоспис, а просто отделение онкологии.
Когда к ней ехала, снова плакала. А когда ее увидела, слезы высохли и сменились жестким комком, перекрывшим дыхание: это роскошное существо превратилось в комок страдания, единственная мысль которого — избавиться от боли. Ее мир, такой огромный и яркий, уменьшился до обезболивающей таблетки… Вокруг суетились близкие — друзья, бывший муж, мама, но Леночка, казалось, никого не видела.
Эта ее метаморфоза меня уничтожила. Я не могла сказать своей самой близкой подруге ни слова. Молча стояла в углу, смотрела на нее остекленевшим взглядом. Обрывки речи ее мамы – худой, черной, постаревшей лет на 30 — долетали издалека и обрывочно:
— В какой-то момент она отказалась от химиотерапии — все было слишком болезненно… Ей уже и лечение прекратили давно, последняя операция ничего не исправила… Как-то она с досады разбила все лекарства о стену, крикнула: к чему продолжать жизнь, которая и жизнью-то уже не является?
Жаль, что она не меняла врача…
— Я всегда готова сменить вас ночью. Звоните, не стесняйтесь. — С живыми я еще умею разговаривать.
Фак!
Фото: Ольга Харитонская
Обратно меня вез Серега — один из тех, кто очень любил Ленку. Жилистый, плечистый, большая плотность мужского начала на каждый сантиметр плоти, умный взгляд, твердая рука на руле хорошей машины — завидный жених, сказочный принц, мечта любой женщины.
— Не знаю, как это переживу, — нарушила я плотное молчание. — А ты?
— Она во многом сама виновата в своем раннем уходе. Если бы не была такой закрытой, если бы высказывала свои страхи и боль, а не держала в себе! — У мужчин всегда и всему есть логическое объяснение. Даже риторическим вопросам. Даже повествовательным предложениям. Бесчувственные козлы.
— Уходить она будет долго и мучительно. Быть рядом, видеть это — очень больно!
— Мне много раз было больно, я многих терял. К любому горю можно адаптироваться. Надо уметь отпускать. И вообще, многие философы и просто умные люди считают смерть спасительным избавлением от жизни… К тому же, есть семинары (и он назвал мне один из популярных, о котором я тоже слышала — да, только хорошее.)
Но…НО!!!!
Что за хрень? Правильные мысли и установки, которым там учат, спасут любимых от смерти?
Может, горе — это норма жизни, и надо отталкиваться не от положительного в ней, а от отрицательного?
Это не жизнь, а чудовищный пресс, выдавливающий все хорошее, что было заложено, а потом то, что приобреталось по крупицам. Добро не работает…
Разве эту чепуху можно назвать жизнью?!.
2 мая
Вчера вечером я cнова плакала. Много и тихо. На какой-то стадии не удержалась и написала Алексу. Уже без грибочка.
— Мне было с тобой так хорошо и весело, как не было уже давно ни с кем. А тут пришла эта баба и все испортила. Я желаю тебе здоровья, радости, а главное — сил, чтобы ты смог приносить своим женщинам столько же радости, сколько приносил мне. Только с тобой я пережила истинные моменты женского счастья. Лучше этого нет — и вряд ли будет. Храни вас Бог — и тебя, и всех, кого ты любишь.
И провалилась в глубокий черный сон, как в гроб.
Утро началось вот с этого:
— Это баба, которая все испортила. Надеюсь, вы не будете больше надоедать нам своими сообщениями. — И издевательский цветочек.
С номера Алекса.У нее есть доступ к его переписке. Надо же, как близки!
Да, возможно, даже эти мои вчерашние несколько строк — лишние (От человека, переставшего быть нужным, всего вдруг становится слишком много). Если она все это прочла — конечно, ей было больно. Но все справедливо, это плата за бесцеремонность.
— Он вас любит и всегда будет с вами, если бы не наделаете глупостей, — я, голубь мира.
— Я наделаю! — гордо сказала она.- И вообще, Жанна, вы нам уже немного надоели.
— Взаимно, — быстро ответила я. – И вообще, чтение чужой переписки создает море дополнительных проблем.
— О, да! — Это все, что могла она мне сказать…
5 мая
Вчера Алекс написал, что получил по почте мой серум для лица — тот, китайский. Обещал принести пакет и мои вещи завтра утром в филармонию.
Сегодня я занесла туда ключ, как договаривались, и хотела забрать пакет у вахтера. Никаких с ним встреч, разумеется, но откуда мне знать, когда у них перерыв? Музыканты стояли на улице, курили и общались, он – тоже, а мне через час — на работу. Что, приезжать второй раз? Путь неблизкий, да и вообще много чести! Я что, в чем-то виновата?
Подождала еще немного в кустах, собралась с духом — и ринулась, как Александр Матросов на ту смертельную амбразуру.
Он увидел меня сразу, засуетился, побежал к вахтеру за пакетом. Произошел обмен: он мне — пакет, с дежурным «хорошо выглядишь», я ему – ключ, стараясь не встречаться взглядом.
Пакет был заботливо подписан. Значит, обо мне думали?
6 мая
Удалила его из всех коммуникаций. С сердцем, которое раскрылось ему помимо воли, будет сложнее…
Я сижу в кондитерской «Руладин» за донельзя растянутой чашкой кофе, смотрю в окно мертвым от усталости глазом и медленно, полуживо рассуждаю в дневнике о гордыне. Все мы равны перед Богом. Как часто мы забываем об этом! С чего я решила, что лучше Светланы? Бог может наказать за одну лишь гордыню. Все мы равны — и хорошие девочки типа меня, стесняющиеся отсутствия пороков, и неадекватные алкоголички… (Впрочем, лицо ее — я часто изучала фотографии в фейсбуке- излучает добродушие и тепло. А бешеное битье посуды — способ выражения эмоций, который ему близок, только и всего. Подсыпать мышьяк в чай — разве лучше? Хоть тихо и цела посуда?)
В конце концов, я съела вкусное пирожное, которое моим подругам не то что не досталось — даже не попадалось на черно-белой витрине жизненного гастронома! Он ничего не обещал и не советовал влюбляться. Что сожалеть, надо идти дальше, просто переносить свои чувства с одного объекта на другой, считать мужчину не целью, а средством ( подручным, подвагинным — неважно), воспринимать их частью жизненного потока — непрерывного, быстрого и по возможности максимально интересного. Улыбаться — не мужчине, а жизни!
«Отрежь прошлое, как ножницами» — прекрасное выражение, я для пущей легкости, его визуализировала и даже услышала клацанье металла…
Сии мои мысли наверняка угодны Богу, потому что пришел этот Час Чудес: мне позвонила дочь!
— Мам, как ковры чистить? – словно и не было меж нами никаких терок-размолвок!
Я рассказала про ковры, мы поговорили еще о чем-то легком, обменялись сведениями о своих последних покупках, я рассказала о Сальвадоре и бабушке. Продлись, продлись, прекрасное мгновенье!
— Ты, кажется, хотела купить себе туфли? Я оплачу! — Собачья радость…
— Нет, я хочу быть самостоятельной! Уже пора… — Улыбка в голосе.
— Завтра ты возвращаешься. Что приготовить и купить?
— Нет, ничего, спасибо. Целую, мам! Я соскучилась…
— И я! Жду!
7 мая
Леночка отмучилась. Я увидела в фейсбуке взлетающую белую голубку и подпись: «светлая память». Через несколько лет ей должно было исполниться 40 лет.
Мы с дочкой зажгли свечу.
Сегодня ее хоронят в 3 часа на кладбище Аяркон. Не знаю, будут ли силы поехать на похороны.
Одна умная женщина написала мудрые слова: Она будет просить за нас на небе, и именно ее Бог услышит. Потому что она — ангел.
18 мая
Ну, вот и все. Странно, но эта тетрадь закончилась именно этим днем. Воистину — мистическое совпадение! Знак завершения весеннего цикла и очередное обнуление? Впрочем, я сама придумываю эти сигналы свыше, чтобы двигаться дальше…
***
Она закрыла тетрадь и стала рвать ее, а потом листы поглотила машина. Выбросив в урну обложку, закрыла офис и спустилась вниз.
Вокруг кипела жизнь.
Новая.
Эпилог
Лето в этот год выдалось приятное, нежаркое. Вечерами даже зябко, а сегодня Небо даже удивило пятиминутным дождиком. Ошарашенные мокрые коты попрятались кто куда и возмущенно мяукали.
— Кладбище закрывают через 10 минут. Ну, я пойду, Леночка?
Жанна улыбнулась подруге — и туда, где она лежит сейчас, и в небо — и направилась к выходу.
Фото: Алла Ройтих
В автобусе она прочла, что итальянцы предложили нечто весьма необычное: вместо гроба человека поместят в специальную камеру в эмбриональной позе и, опуская в землю, подключат к дереву — чтобы питало его корни. Дерево ты выбираешь сам заранее. И хотя этот лес на радостные мысли и не наведет (впрочем, почему — нет?), он принесет пользу и очистит наши многострадальные легкие и одинокие потерянные души.
Возможно, к тому времени персонализированная медицина будет полностью освоена, мы победим рак и другие неизлечимые болезни, и люди станут умирать только от глубокой-глубокой старости?
______________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/yazyki-dushi/literatura/vot-i-vse.html
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
