Образ жизни
Пасхальное: «Музыка может спасти не мир, а вашу душу»
В городской церкви Цюриха органист и кантор проводит необычные пасторские службы – он играет музыкальные произведения по заказам прихожан. Пастырская забота в такой непривычной форме — это маленький скромный жест: человек, играющий на пианино для других в пустой церкви. Не более того. И все же это гораздо больше. Когда его слушатели прощаются, они меняются в душе и выглядят иначе.
«Возможно, никто не придет. Тем не менее, я здесь. Как скала в прибое»
Вторник в центре Цюриха. Саша Рюэгг сидит за роялем в пустой городской церкви на улице Штауффахер. «Возможно, никто не придет», — говорит он. - Тем не менее, я здесь. Как скала в прибое». На стене висит его приглашение — ламинированный лист формата А4, на котором написано: «Музыка может спасти не мир, а вашу душу».
50-летний органист и кантор, он заботится обо всем, что связано с музыкой, от органа до хора и, как всегда по вторникам с 13.15, о музыкальном пастырском попечении.
В молочном свете, проникающем через окна, большое пустое помещение церкви кажется выпавшим из времени. Перед столом для причастия стоят рояль, зажженная свеча и пять стульев. Саша Рюгг привязывет своего терьера Астора, кладет подушки на стулья, садится за рояль — и ждет людей. На одной из таких служб повывал корреспордент швейцарского журнала Beobachter.
Для человеческой души, которую можно затронуть музыкой и, если возможно, без слов
Кто ищет утешения и поддержки, жаждет внутреннего созерцания, хочет избежать одиночества или, как сейчас в пасхальные дни, хочет радоваться жизни, для человеческой души, которую он может затронуть своей музыкой и, если возможно, без слов. Это отличает его предложение от обычного пастырского попечения.
«Когда кто-то входит, я всегда сначала спрашиваю, чего он или она хочет». Большинство гостей отвечают: «Что-нибудь утешительное» или «Спокойная органная музыка». Некоторые также просят его просто начать играть.
Однажды молодая женщина захотела спеть хорал из двенадцати строф. Он аккомпанировал ей на фортепиано. Другие приводили цитату из своей любимой книги в качестве вдохновения. «Другие приходят вовсе не из-за музыки, а потому, что хотят зажечь свечу, а потом остаться и посидеть», — говорит органист.
Мужчина входит в церковь и садится на один из стульев. «Грюэци*/, мистер Котти!» — окликает его Рюэгг. Двое мужчин знают друг друга, и 82-летний Жан-Пьер Котти является постоянным прихожаниным. «Сегодня я хочу марш, вальс и танго, в любой последовательности», — говорит Котти.
Рюэгг улыбается и ищет ноты вальса на iPad. Когда звучат первые звуки, Котти закрывает глаза. «Великолепно!»
Это как исследовать душу методом проб и ошибок
Рюэгг также играет танго. До и после он спрашивает Котти, понравилось ли ему. И спрашивает: Почему? Что именно? «Я всегда так делаю», — говорит он. Так он пытается выяснить, что движет человеком, в каком эмоциональном состоянии он находится. Это как исследовать душу методом проб и ошибок.
Он играет произведение или импровизирует, наблюдает за реакцией, реагирует на нее в своем дальнейшем исполнении и адаптирует. «Большую часть времени я замечаю, когда открывается дверь в чужую душу». Дверь, кажется, открывается и у Котти, когда теперь Рюэгг вместо желаемого марша играет минималистскую музыку. Бесконечно повторяющиеся потоки звуков заполняют комнату, и лицо Котти вдруг кажется очень мягким.
В это же время в церковь входит женщина, оглядывается, потом садится на одну из скамеек в самом дальнем конце у входа. Когда музыка стихла, Рюэгг заговорил с ней. Она хотела посмотреть световое шоу в церкви, — говорит 75-летняя Маргрит Гигер. — Но, наверное, оно уже закончилось. Рюэгг спрашивает, может ли он что-нибудь сыграть для нее. Она застенчиво соглашается. «Мне нравится слушать Вас».
Он снова садится за рояль, недолго размышляет, играет. Это похоже на журчание ручья. Губы Котти расплываются в улыбке. Женщина смотрит вдаль, которую видит только она. Перед уходом она прикладывает руку к груди.
Кажется, будто они освобождаются от тисков
Теперь и Котти собирается уходить, нерешительно, как будто он не готов к тому, что ждет его снаружи. «Здесь, — он указывает на Рюэгга и рояль, — встреча, в которой мне не нужно ничего делать, я просто могу быть».
Музыка его вдохновляет, с ней он всегда чувствуется легкость. «Тогда мысли снова могут течь, и тяжесть повседневной жизни просто растворяется», — говорит Котти и быстрыми шагами исчезает за дверью главного входа.
Пастырская забота Рюэгга в такой непривычной форме — это маленький скромный жест: человек, играющий на пианино для других в пустой церкви. Не более того. И все же это гораздо больше. Когда его слушатели прощаются, они меняются в душе и выглядят иначе.
Кажется, будто они освобождаются от тисков, сдавливавших их долго и сильно. «Люди часто приходят ко мне с беспокойством или грустью, — говорит Рюэгг.
За пять минут до завершения службы Рюэгг уже развязал Астора, появляется изможденный мужчина лет 50. Его зовут Алекс. Он не раскрывает свою фамилию. Его друг тяжело болен, и Алекс что-то пишет за него в молитвеннике.
Только тогда он замечает Рюэгга. «Можно Вас попросить?» — спрашивает он. Он выбирает вальс Шопена. Пока Рюэгг играет, Алекс наклоняется, чтобы погладить Астора. В конце он делает глубокий вдох и выдох. «Теперь это согрело меня».
Информация: Музыкальное пастырское служение в церкви St. Jakob в Цюрихе проводится каждый вторник с 13.15 до 14.15, кроме школьных каникул. Регистрация не требуется.
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи здесь
АВТОР:
Светлана Александрова Линс
