Влияние цифровых технологий на сферу занятости подвигает коренным образом переосмыслить то, как мы живем и работаем, утверждает психолог Тео Венер в интервью щвейцарскому журналу «M-Magazin», выступающий за разделение понятий «занятость» и «добывание средств к существованию».
Работа — не волк…
— Согласно недавно завершенному исследованию, в Швейцарии может быть автоматизировано 48% всех рабочих мест — это реально?
Идея безлюдного автоматизированного производства часто обсуждалась еще в мою бытность студентом – но не реализована и до сих пор. Целью этого исследования Оксфордского университета, опубликованного в 2013 г., было выявить профессии, которые могут оказаться под давлением технического прогресса и цифровых технологий, а также число рабочих мест, подвергающихся риску сокращения. Но, на мой взгляд, трудно спрогнозировать такое развитие событий, упуская ряд взимовлияющих факторов. В этом же исследовании не учитывались новые явления, происходящие в сфере занятости.
Тео Венер (Theo Wehner) – профессор психологии труда и организационной психологии Швейцарской высшей технической школы г. Цюриха.
— Вы имеете ввиду, что исчезающие рабочие места будут компенсированы новыми, как это всегда проиходило и прежде?
Отчасти это так. Но, возможно, будут не только компенсированы, их может стать еще больше. Что зависит от наших целей: достичь 100%-ю занятость еще никогда не удавалось – разумна ли эта цель вообще? Не лучше ли стремиться к тому, чтобы работа перестала быть бессмысленным занятием для людей? Чтобы они работали не ради выживания и потребления, но в соответствии со своими реальными желаниями и интересами? Мне кажется, что последнее сегодня не находится в фокусе внимания. Налицо разрыв между потребностями и предложением. Предметы техники, особенно те, которые нам так полюбились, концептуально созданы так, что они должны быть заменены после короткого времени использования, дабы сохранить их производство. Наше общество имеет гигантское производство, потребляет в гигантских масштабах и уничтожает огромные объемы отходов. Мы действительно хотим этого?
— То есть у нас есть возможность определять, как использовать технологические разработки, и вносить соответствующие коррективы?
Совершенно верно. Если мы хотим сформировать будущее, мы не можем просто переносить настоящее в его сценарии. Приходится сталкиваться с неопределенностью, допускать скачки в развитии, а также оставлять пространство утопическому мышлению. Иначе мы повторим ошибки предыдущих сценариев будущего: неверные прогнозы по поводу вымирания лесов, идеи безлюдных заводов и т.п. Необходима не просто корректировка курса, а его смена. В конечном счете, нам решать, какое будущее мы хотим, а какое — нет. И действовать соответствующим образом.
Какой смысл в работе?
— Тем не менее, некоторые рабочие места будут исчезать, и в не малом количестве.
Это так. Вопрос заключается в том, есть ли среди них рабочие места, исчезновение которых вызвало бы сожаление. Особенно подвержены риску специальности, практически не приносящие удовлетворение от выполняемой работы. Мой отец держал продуктовый магазин, и я, будучи ребенком, иногда стоял за кассовым аппаратом. Тогда я понял, что должен считать деньги и ожидать. Был еще один момент взаимодействия с клиентами — при упаковке сахара или картофеля. Сегодня с внедрением штрих-кодов и сканнеров работа кассира в магазине почти полностью автоматизирована — даже улыбка и прощальная фраза – и этот последний шаг является лишь последовательной частью процесса.
— Но есть люди, которые зависят от этих рабочих мест. Что им делать, когда их рабочие места будут сокращены?
В любом случае нам приходится с этим сталкиваться. Но также возможно, что в старых отраслях будут созданы новые рабочие места, потому меняются приоритеты. В списке исчезающих в недалеком будущем профессий есть, например, мясник, потому что скотобойни становятся все более автоматизированными. В то же время появляется все больше и больше скандалов, связанных с мясом и продуктами питания. И появляется все больше и больше не-вегетарианцев, для которых важно, что животное, которое они едят, выращивалось в хороших условиях и было умертвлено как можно гуманным способом. Что может еще вызвать встречное движение – «Подальше от откормочных ферм и современных стокобоен!» И приведет к созданию новых рабочих мест для людей, производящих мясные и колбасные изделия самого высокого качества вручную. Их производительность не соизмерима с механизированным производством, но их работа будет также отражать их ценности и потребности.
— Исчезают в основном специальности, связанные с рутинными процессами? Останутся только творческие, наполненные смыслом работы?
Я ничего не имею против рутины, иногда она тоже хороша. Но только не восемь часов пять дней в неделю. Конечно, есть также вероятность того, что вакансии будут предполагать более целостную и завершенную работу, где можно чему-то научиться, передать какой-то свой опыт, не упуская из виду производственный процесс от начала до конца. По крайней мере, мы должны к этому стремиться.
Главное – уметь принимать решения
— Какие навыки и способности по-прежнему будут востребованы в будущем, а какие — нет?
Сохранятся профессии, требующие от человека умение принимать решения в неопределенных, сложных ситуациях, когда приходится брать ответственность на себя. Врач, судья, социальный работник почти всегда работают в условиях неопределенности. То есть специальности, требующие принятие решений и предполагающие выбор наилучшего варианта из возможных, сохранятся и в будущем. Цифровые технологии дают им даже преимущества, помогая лучше обосновать выбранное решение.
— Но это не охватывает все рабочие места. Как насчет штатных сотрудников?
Решения принимаются сегодня не только на уровне исполнительной власти; крановщик, медсестра или учитель делают то же самое. Целью должно быть также, чтобы оплачиваемая работа стала менее важна в целом. Вместо этого было бы предпочтительнее иметь дело с вещами, которые нас интересуют. Но мы до этого еще не дожили. Многие люди приходят домой с работы, и все, на что у них хватает сил — это сидеть с чипсами и пивом перед телевизором с 78 каналами вещания. Что обедняет их воображение, язык и социальные навыки. Это действительно то, что мы хотим?
— Скорее всего, нет.
Занятость vs. добывание средств к существованию
Согласно опроса фонда Бертельсманна (Bertelsmannstiftung), более 80 % респондентов высказались, что заинтересованы в другой экономической системе, а не просто в очередной технологической революции. Разве мы не должны думать о том, как нам обрести смысл своей занятости, а уже затем обсудить, каким образом в этих условиях будет происходит добывание средств к существованию? В настоящее время занятость и добывание средств к существованию в основном сопряжены друг с другом. Но это данность не от бога. Они также могут быть разделены. Это решение общества. Мы должны спросить себя, что мы должны предпринять сегодня для поддержания рационализаторского потенциала общества, чтобы все большее число людей снова смогло заниматься более ценной и более осмысленной для них деятельностью.
— Но средства к существованию имеют решающее значение. Будет ли достаточное количество рабочих мест, с помощью которых можно заработать деньги?
Это, безусловно, даст много таких рабочих мест. Но, возможно, меньше тех, на которых можно работать на протяжении всей своей жизни. Может быть, придется три-четыре раза сменить профессию, постоянно обучаться и переобучаться, обрести навык справляться с неопределенностью. И, возможно, оплачиваемая работа может занимать 3-4 часа в день. Если такая занятость, в отличие от сегодняшнего дня, будет хорошо оплачиваема, для многих этого будет достаточно для нормального существования. Но, вероятно, будет меньшее, чем сегодня, количество людей, которые будут обеспечивать свое существование работой по найму.
— А что будет с остальными? И сможет ли экономика по-прежнему работать, если будет только небольшое число потребителей, которые смогут купить что-нибудь?
Уже сегодня многие потребители не имеют никакого дохода. По данным Федерального статистического ведомства, в Швейцарии в течение длительного времени осуществляется неоплачиваемая деятельность, поскольку это рабочее время никем не учитывается — работу по дому, уход за членами семьи или волонтерство, и работа в различных общественных объединениях. В конце концов, все это есть, но нет хороших ответов. Важнее то, что мы также думаем о сценариях, которые могут звучать утопично с сегодняшней точки зрения. Я думаю, что, в любом случае, мы будем оставаться обществом всеобщего обмена. Но сегодня есть сообщества, в которых вещи и продукты, как и работы, больше не обмениваются на деньги. Эта тенденция может усилиться в будущем. Делясь с ближним, нам не нужно будет производить такое количество вещей, деньги как средство обмена станут менее важными. Каждый из станет немного производителем, работником, предпринимателем, партнером в обмене и потреблении.
Скука как источник вдохновения
— Но большинство не вполне устраивает такой статус-кво? У них есть работа, за которую они получают деньги, позволяющие вести комфортную жизнь, в том числе в вечернее время смотреть телевизор с пивом и чипсами. И, возможно, больше им ничего не надо.
Да и такое есть. Вопрос, однако, заключается в следующем: это их естественные потребности или навязаннные данными социальными условиями? Есть всегда условия, приводящие к деградации. Человек таким не рождается. Сегодня многие рабочие места не предлагают никаких вариантов дальнейшего развития. В то же время увеличиваются случаи психического истощения. Кроме того, те, кто занят на оплачиваемой работе лишь несколько часов в день, не приходят изможденными домой с единственным желанием вздремнуть у экрана телевизора. Возможно, они возвратятся домой к полудню. И по крайней мере, через несколько дней такого режима работы заметят, что не занятый остаток дня можно провести в Интернете или отправиться за покупками. И так неделя за неделей, год за годом.
— Это было бы плохо слишком скучно?
Совершенно верно. И скука является отличным источником вдохновения. Вспомните времена, когда вы были подростком или дождливый отпуск. Я полагаю, что меньшая занятость на работе пробьет творческую искру даже в тех, кто сегодня не верит в ее наличие у себя. В противоположность этому, наша нынешняя культура проведения мероприятий (праздников, торжеств, вечеринок и прочее) разочаровает скукой и не приводит к новым горизонтам.
— Но уже сейчас в Швейцарии неквалифицированные работники испытывают большие трудности в поисках работы. Не будет ли только хуже?
Это зависит от того, как мы используем возможности автоматизации рабочих процессов. Некоторые говорят об этом в контексте «цифрового гуманизма», такого изменения рабочей среды, где автоматизация освобождает людей от действительно тяжелого (в том числе психологически – прим. С.Л.) труда, именно потому, что не все в обществе крутится только вокруг денег, а учитывается также и то, что работа должна иметь смысл.
Мы нужны лишь как потребители
— Тем не менее, перспектива сокращения рабочих мест тревожит большинство людей.
Изменения всегда вызывают тревогу. И поэтому многие из них поначалу воспринимаются скептически, что де они могут ухудшить ситуацию вместо ожидаемых улучшений. Это тем более важно сейчас, быть осторожными с фантазиями о социальных переменах. Необходимо сопровождать подобные изменения подготовкой к ним людей. Потому что, в отличие от механизации и автоматизации, промышленная революция 4.0 гораздо быстрее вызовет социальные последствия. В то время как социальные системы реагируют на свои перегрузки, вяло защищаясь и с неприятием.
— Безусловный базовый доход — фантазия, которая может стать ответом на этот вызов, по поводу которого пройдет референдум в июне этого года. Это, вероятно, позволило бы решить некоторые финансовые проблемы для людей, которые не могут обеспечить свое существование в будущем посредством оплачиваемой работы. Каково Ваше мнение на этот счет?
На самом деле, многие экономисты, также как и авторы этой народной инициативы утверждают или аргументрируют настоятельную потребность общества в выплате безусловного базового дохода. Так как в век цифровых технологий сокращаются миллионы рабочих мест: мы оказываемся нужны ему практически лишь только как потребители, а они, как известно, нуждаются в деньгах. А каким образом потребители их получают, оказывается не важно.
— Вы думаете, это можно реализовать в финансовом и социальном плане?
Финансово это может работать, но в конечном счете это социальная инновация – продумывая ее, не стоит ставить вопрос о финансовой возможности на первое место. Необходимо экспериментировать, мобилизуя общественный творческий потенциал, и оценивать результаты. Есть даже некоторые страны, которые уже опробировали эту идею или проводят социальный эксперимент: Канада, Иран, Намибия, Финляндия — результаты многообещающи. Безусловный базовый доход чрезвычайно высвобождает людей и более ориентрирует на образование, личную ответственность и творчество.
— И Вы проголосовали бы за него в июне?
Я – гражданин Германии. Но если бы я мог, то проголосовал бы «За». Хотя я знаю, что любое гипотетическое представление не будет реализовано немедленно. Это важно для меня, сделать такой посыл. Даже после голосования необходимо продолжить обсуждение этой темы. Высокий процент принявших участие в голосовании, как и относительно высокий показатель одобрения этой инициативы может способствовать этому. В любом случае, безусловный базовый доход и цифровая революция 4.0 сочетаются друг с другом в значении «цифрового гуманизма»: обе — утопии, и нам нужны эти утопии — бояться мы должны других.
— Каких именно?
В плену предрассудков
В первую очередь, прогнозов с декларацией высокой вероятности того, что они сбудутся. Разработка новых технологий и особенно их применение являются социальными процессами и отнюдь не предопределены. Они протекают в широком коридоре возможностей и также обратимы. Часто новые технологии проходят этапы апробации, устранения ошибок и отладки до их внедрения и использования.
— Насколько хорошо ко всем этим новшествам подготовилась Швейцария?
Не очень хорошо. Последние опросы касательно реформ на рынке занятости были заблокированы, в основном, потому, что люди опасаются, что они могут навредить компании, в которой они работают или их рабочему месту. К сожалению, экономическое мышление так сильно укоренилось в сознании людей, что стало ведущей наукой. Хотя эти экономические модели, как правило, далеки от реальности. Поэтому очень важно привнести что-то новое в мир занятости. Технологическая революция 4.0 предлагает возможность коренным образом переосмыслить наш экономический и социальный порядок.
— Но политически общество выглядит не готовым к этому. Скорее всего, они отсидятся в окопах и попытаются все сохранить, как есть. Как это можно преодолеть?
Посредством просвещения, приобретения нового опыта и ведения дискуссий — это ключевые моменты. Многие отвергают эту инициативу ввиду предрассудков, не принимая реальность и чувствуя себя изможденными. Но надо принять необходимость изменений.
— Происходящие демографические изменения, как и уменьшение населения в Европе, все это тоже работает в унисон сокращению рабочих мест?
На первый взгляд, это кажется таковым. Но, возможно, мы захотим иметь больше детей, если станем менее занятыми на работе. Сегодня зачастую дети воспринимается как бремя, ввиду нехватки времени и недостатка финансов.
— Несмотря на спрогнозированные изменения, связанные со вступлением в цифровую эпоху 4.0, работодатели ожидают еще больший дефицит квалифицированных специалистов в будущем. Как это может случиться, когда остается все меньше рабочих мест для все большего числа людей?
Это объясняется тем, что работодатели грубо оценивают свои потребности в кадрах через пять лет. По сути, они просто накладывают текущую ситуацию на будущее и ориентируются на превентивные меры. Но никто не знает точно, какие навыки и специальности будут востребованы в 2021 году. Не стоит очень серьезно воспринимать упреждающие действия работодателей. Важно, чтобы рынок образования и сами компании были более гибкими, с тем чтобы они могли быстро реагировать, когда картина потребностей рынка занятости становится ясна.
Игра стоит свеч
— Предыдущие промышленные революции сопровождались ростом общего социального благополучия, большинство людей в конечном итоге выигрывали. Что необходимо сделать, чтобы и на этот раз было так же?
Действительно, прежде наблюдалось повышение благосостояния, уровня здравоохранения и даже продолжительности жизни. Менее очевидна связь этих революций с установлением справедливости, повышением духовности и сознания, и также ощущением личного счастья. Было и много социальных деформаций: отказ от социальной защиты многодетных семей, что привело к значительному снижению солидарности между людьми, доминирование конкуренции и индивидуализма, что превратило самореализацию к самоэксплуатацию. Цифровая революция 4.0 имеет не только технические последствия, но и социальные. И это будет непростой задачей, привести в гармонию стремительно меняющиеся технологии с чрезвычайно инертными социальными системами. Но если это удастся, можно надеяться, что «цифровой гуманизм» позволит сделать более человечными и предыдущие неудачные проекты занятости. Это требует воображения и творческих способностей — обе вещи, для которых нет App приложения.
— Сожалеете ли Вы о том, что не застанете это грядущий новый мир занятости?
Я нахожу это досадным, потому что я действительно думаю, что открываются новые и захватывающие возможности, особенно для психологии труда.
Авторский перевод Светланы Александровой Линс
Оригинал: R.Kaminski «Wir brauchen Utopien in der Arbeitswelt» M-Magazin, № 16, 18.04.2016.
_________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/grani/cifrovoj-gumanizm-ot-utopii-k-realnosti.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
