Жизнь в ее современном формате и ритме постоянно порождает новые, доселе невиданные, а подчас и трудно укладывающиеся в сознании явления. То же самое можно сказать и о миграционных процессах. Движение людей с Востока на Запад в поисках лучшей жизни – дело обычное.
Относительно новым явлением можно рассматривать возвращение на родину мигрантов-пенсионеров, заработавших пенсию в иммиграции. Это и турки, возвращающиеся из Германии на родину доживать свой век. И испанцы, португальцы-пенсионеры, всю жизнь проработавшие в Швейцарии. Оно и понятно – с пенсией, полученной в стране иммиграции, жить на родине гораздо вольготнее.
Но реалиями сегодняшнего дня оказываются и, на первый взгляд, парадоксальные миграционные потоки…
Предлагаю Вашему вниманию статью «Поездка без возвращения» («Eine Reise ohne Wiederkehr»), опубликованную в № 13 журнала «Штерн» за этот год.
«Последнее путешествие»
Вольфгангу Бруннеру (Wolfgang Brunner) — 80. Его поездка длится 9 часов. Если все получится, как задумано, она окажется в его жизни последним путешествием …
923 км пролегают между старой и новой жизнью Бруннера, между его прежним домом престарелых в Карлсруэ (Karlsruhe) и будущим в Кайяле (Kajal), деревушке на западе Словакии. Причина поездки: 860 евро. Именно эту сумму ежемесячно сэкономит Бруннер и его семья, если он проведет свой остаток жизни там, в Словакии.
Он не говорит по-словацки. Не знаком ни с кем из этой деревни. Не ведает, что ожидает его в Кайяле. Он знает только: «Тот дом престарелых – дешев. Не нахожу ничего плохо в том, что это самое дешевое решение для меня».
Словакию как «дешевое решение» — предлагает агентство Senoirpalace. Оно уже разместило в словацких домах престарелых десять немцев и шесть австрийцев. Еще трое немцев проявили интерес к переезду в Словакию. По желанию, это агентство также предоставляет недорогие услуги погребения здесь же, на месте.
До настоящего момента в Словакии немецкие старики размещались в трех разных домах престарелых. В середине же апреля откроется новый – в Златне на Острове (Zlatna na Ostrove), в котором будут жить все немцы и австрийцы по одной крышей. Этот дом престарелых предлагает 126 мест, как словацким пенсионерам, так и тем, для которых окруженная заботой жизнь на склоне лет оказывается слишком дорогой на родине, в Германии или в Австрии.
«Старость – это ваша забота»
Как правило, это семьи, ищущие «решения» для своих нуждающихся в уходе родителей. Чем больше разводов среди немолодых супружеских пар, чем дальше дети отдалены от своих родителей и чем большее количество дочерей работают полный рабочий день, тем, само собой разумеется, в большей степени пожилые члены семьи оказываются предоставлены самим себе.
Только в Германии сегодня насчитывается 2,3 млн. пожилых людей, требующих ухода. К 2050 году эта цифра увеличится почти вдвое. Возникает вопрос: Как мы хотим и как сможем провести свою старость? И какую цену должны будем за это заплатить? Государство заявляет: это ваша забота. 2011 год правительство Германии объявило «Годом заботы». Прекрасно. Но в итоге все усилия министра здравоохранения Даниэля Бара (Daniel Bahr) свелись к большей финансовой поддержке больных слабоумием и просьбам к гражданам еще усерднее заботиться о себе в частном порядке.
Если же средств недостаточно, и государство лишь отмахивается от существующей проблемы, люди начинают искать другие решения для своих немощных родителей. Одно из таких: конечная остановка — Словакия.
«У нас семья – это важно»
Сама поездка – испытание не из легких. Мышцы Бруннера, прикованного к постели, не «приучены» к сидячей позе. Боли в спине нестерпимы: «Ауууууу, аааах, — стенает он в мини-автобусе, — Мне тут плохо! У меня болит спина!» Но водитель автобуса, несущегося в полуночной тьме, ни слова не понимает по-немецки, отвечает: «Nix versteh’n».
Позади Бруннера сидят чешка и словачка, обе работают круглосуточными сиделками в немецких семьях. Сейчас возвращаются домой. Они оживленно болтают между собой и смеются. Они не знают, что с ними едет немощный старик. У них отпуск. Они не чувствуют за него ответственность.
Бруннер стонет от боли. Никто не реагирует. Радио напевает: «You’v Got A Friend»*/.
К 22 часам мини-автобус достиг границы Чехии. Все пассажиры пошли в придорожный ресторан. Все, кроме Бруннера, он один остался в автобусе. Изморозь тронула траву по обочине дороги. Термометр показывает -4,5 по Цельсию…
Вдруг сидящие в ресторане услышали вой авто-сирены и светящиеся блики, исходящие от мини-автобуса. Водитель ринулся к машине. На месте понял, что трясущийся от страха старик задел локтем дверь, в результате чего сработала сигнализация. «Старый человек, — заключил водитель, — катастрофа. Лучше бы лететь самолетом». Бруннер ему вторит: «Как я только согласился на эту поездку. Полный безумец». И только в полуночи он засыпает.
В четыре утра автобус подъезжает к пункту назначения — дому престарелых в словацком Кайяле. Уже у входа их поджидает персонал, 2 женщины и мужчина, чтобы принять Бруннера и вызволить его из автобуса. Пассажирка-словачка, сидящая на заднем сидении, наклоняется вперед и смотрит на Бруннера: «Если б кто-нибудь мне рассказал, что такое бывает, я бы не поверила, — говорит она на великолепном немецком, — у нас в Словакии такое невозможно. У нас семья – это важно».
Отец и дети
Бруннер уже 30 лет как разведен. У него есть сын и дочь. Сын не знает, что отец переехал в Словакию, они не поддерживают друг с другом контакт. О сыне отец отзывается следующим образом: «Он только орал на меня, жалкая скотина. Убил бы его».
Прошлой осенью у Бруннера случился инсульт, и было неясно, выживет он или нет, сын не навестил его ни разу. Только дочь и зять находились рядом с ним в реанимации. В итоге 50-тилетняя дочь решила, что отцу надо ехать в Словакию. Она и собрала его в дорогу. Прощалась со слезами с отцом у автобуса, она уходила и снова возвращалась…
Дочь попросила изменить имена, свое и отца, для этого рассказа. И добавила, что не хочет, чтобы люди ее потом узнавали и осуждали за то, что она сослала своего отца так далеко: «Они не знают, что он за человек, они с ним никогда не жили».
Между отцом и дочерью никогда не было конфликтов и ненависти. Скорее, в их отношениях отсутствовала близость и взаимное расположение, а господствует взаимное безразличие. «Я не много думаю о ней», — говорит он. «Я не буду по нему скучать», — говорит она.
Уже с десяти лет, рассказывает Петра Бергманн, она поняла, что от отца хорошего ждать нечего. Как-то ночью он привел в дом постороннюю женщину. Он украл из комнаты дочери настенные часы, которые сам ей подарил. Сейчас он хочет быть любимым… «Я на него больше не сержусь, — говорит Петра, — ему нет никакого дела до чувств других людей».
Когда она в 13 лет месяцами прогуливала школьные занятия, отец даже не заметил этого. Когда ей исполнилось 18, отец на несколько месяцев закрутил роман с новой женщиной. Дочь очень рано поняла, что свою жизнь ей придется строить без участия отца.
В 20 с небольшим Петра познакомилась со своим будущим мужем, в 26 вышла за него замуж. Ее брак оказался удачным, они с мужем и до сих пор – любящая пара. У них красивая, жизнерадостная дочь 22-х лет. Также у них успешный семейный бизнес — фото-студия.
Контакты с отцом у Петры ограничивались звонками в день его рожденья или когда телевизор барахлил. Бруннер работал телевизионным мастером. Отец же поздравлял дочь с днем рожденья лишь тогда, когда ему об этом напоминала его бывшая жена.
Когда Бруннера спрашивают, сколько лет его дочери, он отвечает: «Где-то около 30-ти». По поводу дня рождения столь ненавистного им сына, Бруннер также вспоминает количество женщин, с которыми он спал: 30.
По неписанному «договору поколений», взрослые дети заботятся о своих родителях. Ведь родители, в конце концов, их вырастили. Но должны ли дети заботиться о тех родителях, которые ими пренебрегли? Как в случае Петры Бергманн?
(продолжение следует)
___________________________
*/ «Ты обрел друга» (англ.)
__________________________________________
Активная ссылка на журнал«В загранке» при перепечатке обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/razvitie/grani/nevozvrashhenec.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
назад к выпуску >>
к рубрике >>
