«Бретань - красивое место и, к тому же, недалеко от Франции»
Бретонцы подчеркивают, что они – кельты, а не латиняне, как остальные французы. Есть такая теория, что когда-то Ла Манша не было. А Бретань была слита с Великобританией, которая исконно была кельтской.
«Перестаньте сравнивать! Теперь Вы - француженка!»
Каждый раз наша совместная работа (со Светланой Александровой Линс – прим. автора) служит своеобразным подведением итогов, материальным оформлением моих взглядов на тот или иной животрепещущий для меня вопрос. И ты, как всегда, своими вопросами прямо попадаешь в нерв. Я, графоман, бойкая на перо, невольно задумалась. Мы ведь недавно переехали. Пока в моей голове полный сумбур из всех сведений, рассказов новых друзей и соседей – истых бретонцев, моих собственных ощущений.
В попытках понять то или иное явление, мы всегда опираемся на уже знакомое нам, проводим параллели. Когда я только приехала во Францию, мне часто говорили: «Перестаньте сравнивать! Теперь Вы - француженка!» Это звучало так же, как и попытки обучения взрослого иностранному языку путем простого погружения его в языковую среду. Детский способ овладевания языком. И для ребкнка, может быть, этот метод не столько эффективный, сколько и единственно возможный. Дети опираются на мировоззрение окружающих их взрослых.
Мы же опираемся на то, что нам знакомо. На то, что у нас уже есть в нашей «базе данных», сформированной в детстве взрослыми. Если мозг не может соотнести то или яное явление с тем, что он заложил в эту базу, для него оно просто не существует.
«Офранцузивание Бретани» - этот феномен далеко не уникален
Итак, вернемся к вопросу «офранцузивания Бретани». Этот феномен далеко не уникален. Я вижу это как наш способ познания мира, как своеобразный вдох и выдох. Процесс общения с другими, с окружающей средой происходит путем «туда – сюда». Во всяком случае у меня. Для того, чтобы понять, почувствовать другого, я вживаюсь в него. (Речь идет не только об отношениях с людьми, но и с природой, животными...)
То есть, я становлюсь им. И мне надо вернуться к себе. К своим взглядам, к своему отношению. Потом я опять становлюсь другим. И вновь возвращаюсь в себя. «Себя» как носителя определенного мировоззрения, культуры. Так я расширяю свой мир, допускаю в него все больше граней и красок, не входящих в него ранее.
Соответственно, для понимания отношений бретонцев и французов невольно я провела параллель не между Россией и Польшей, которую я провести не могу по ряду причин, а элементарно Узбекистана и России. Не знаю, насколько правомерно такое сравнение. Масштабы очень уж разные. Хотя можно и опереться на актуальную сейчас проблему отношений России с Украиной или Беларусью. Наверное, как и все живое на земле, отношения наций тоже «дышат». То они сливаются, то разделяются. И эти волны не одинаковы по глубине и интенсивности. Мне кажется, что каждое «туда – сюда» восполняет картину мира.
«Лучше смерть, чем позор!»
Как французы, они щепетильные, понимающие толк в еде и в вине, эстеты. Но, как говорил популярный артист Колюш: «C’est joli, la Bretagne et puis, c’est pas loin de la France» (Бретань - красивое место и, к тому же, недалеко от Франции).
Если провансальцы относят себя к французам, то бретонец при знакомстве всегда уточнит, что он - бретонец. Кстати, завтра, в среду в соседнем городке будут демонстрации протеста в связи с разработкой проекта указа, запрещающего обучение в школах бретонскому языку. Право говорить на своем языке, как и право на свою культуру, были завоеваны в жестоких бюрократических боях в конце 80-ых. Бретонцы, мои сверстники, рассказывают о том, что в школах на стенах висели таблички: «Запрещается плевать на пол и говорить по-бретонски».
И все же французы говорят, что: «Бретонцы - сорвиголовы, с закаленным характером» (Les Bretons sont des têtes brûlés au caractère trempé). Отчасти это объяснимо. Ведь Бретань- это земля суровых моряков и корсаров, кстати говоря, регион является лидером по добычи рыбы в стране. В бретонских городах можно и сегодня увидеть статую в честь знаменитого корсара Сюркуфа.
Официальный девиз региона: «Лучше смерть, чем позор!» говорит о многом. В отличие от других регионов Франции, бретонцы сказали «Нет!» атомным электростанциям и платным скоростным дорогам в своем регионе. И еще, несмотря на то, что в Бретани процент бедных один из самих низких по стране, бретонские желтые жилеты одними из первых мощно заявили о себе.
Бретонцы– кельты, а не латиняне, как остальные французы
Бретонцы подчеркивают, что они – кельты, а не латиняне, как остальные французы. Есть такая теория, что когда-то Ла Манша не было. А Бретань была слита с Великобританией, которая исконно была кельтской. «Исконно» - слово для меня довольно странное. (Как споры о первичности яйца или курицы, или даже петуха).
И на самом деле бретонский близок к ирландскому и шотландскому. До сих пор бретонцы поддерживают друидские культы. Даже говорят, что традиционный петух на шпилях большинства местных церквей олицетворяет собой Францию, проткнутую шпилем римских католиков. И в самом деле символ Франции – петух. По всей Франции можно найти следы борьбы с римской церковью. Те же знаменитые катары. Но это уже в другом регионе.
В Бретани повсюду присутствуют друидские символы, как я уже упоминала. Недавно мы ездили в знаменитый лес Бросселианда, в котором якобы похоронен Мерлин. Здесь разворачивались события, связанные с королем Артуром, Гиневрой и К°. В Бретани живет немало англичан, шотландцев. Климат и культура почти те же, а недвижимость дешевле. Чаще всего здесь селятся пенсионеры.
Отношения бретонцев и французов довольно сложные. Бретань находится между Англией и Францией. Соответственнно, ей приходилось лавировать во время постоянных конфликтов между этими странами. Уже только по названию региона можно судить о близости Бретани с Британией. В принципе, вся Франция неоднородна, как и любая другая страна, впрочем. Нации, как и географические ареалы плавно переходят одна в другую. И соответственно, идет постоянный «вдох-выдох» часто болезненный, иногда – добровольный.
Бретань присоединяется к Франции только в XV в. А именно, «В 1491 году в результате брака Карла VIII и Анны Бретонской герцогство де-факто становится провинцией Франции; с 1532 года — часть королевского домена». (Из Википедии – прим автора) В эту эпоху у Бретани, в которой нуждается Франция и с экономической точки зрения, и с политической – через порта Бретани и саму ее территорию проходят торговые морские пути, ведущие в Голландию и Англию, особо важные в период завоевательных имперских войн Франции. После Революции Бретань теряет это особое положение.
Административное разделение Бретани на пять регионов, которое было произведено в ту эпоху, сохранилось до 1973-г., в котором был отделен регион «Страна Луара» - «Пеи-де-ла-Луар». Столицей или, скорее, основным административным центром становится город Ренн. Раньше таким центром считался город Нант, который перешел вместе с регионом Пеи-де-да-Луар, департаментом Луар-Атлантик. Бретонцы до сих пор не хотят принимать этот факт. Для них Нант остается всегда их городом. До слияния с Францией вследствие брака Анны Бретонской с Карлом третьим, Нант был столицей Бретани.
Культурная общность бретонцев и кельтов Великобритании
Не только схожесть языков (шотланского, валлийского и ирландского) и грамматически, и лексически, но и вся старинная мифология указывает на культурную общность бретонцев и кельтов Великобритании. В католических храмах постоянно присутствует кельтский крест бога Одина. Танцы, музыка почти такие же, как и в Ирландии и Шотландии. Друиды регулярно и очень дискретно совершают свои древние культы, на которых посторонним попасть почти невозможно.
Римские католические историки рассказывают о бретонцах, о друидах, как о варварах, приносящих кровавые жертвы своим жутким богам и богиням. Якобы рождественская елка должна умилостивить богов в самое суровое время года. Игрушки и гирлянды, которыми мы украшаем сейчс наши елки, были головами детей и их внутренностями, принесенными в жертву. Хотя сами бретонцы, конечно же, отвергают эти байки, обвиняя в напраслине. врагов–римлян, и самих не отличающихся кротким нравом.
Хотя, если учесть особенности той суровой эпохи, веру в богов с их сложными характерами и взаимоотношениями, можно поверить в то, что предки бретонцев приносили в жертву самое дорогое, самое ценное для того, чтобы умилостивить этих богов, для выживания группы, клана. Не зря же и в христианстве, и в иудаизме, и в исламе есть легенда об Аврааме, который попытался принести в жертву своего сына Исаака.
У бретонцев много претензий у французам
В первую мировую войну бретонских крестьян использовали как пушечное мясо, посылая их в первых рядах на бой. Необученных и даже без амуниции. Просто гнали молодых, здоровых мужчин сзади пиками. Они и французских команд-то не понимали. Бретонцы это помнят, как и политику лингвистической унификации, о который я писала выше. Но и это еще не все.
Бретонцы считают себя кормильцами Франции. И действительно, Бретань - регион-донор, перечисляющий в национальный бюджет больше, чем получающий в виде субсидий и дотаций (еще одна причина недовольства бретонцев центральной властью). Это преимущественно аграрная часть Франции. Здесь выращивают злаки и много живодноводческих ферм. Эти гигантские фермы с сотнями голов скота загрязнают своими отходами, пусть даже и органическими, всю почву до грунтовых вод. На одном из побережий Кот-Армора сейчас закрыты пляжи из-за большой концентрации аммиака и еще не знаю чего, принесенного реками.
Интересно, что французы едят гречку в основном в виде блинов. Обычно гречневые блины, как и пшеничные. Они наливают тесто в плоскую сковородку и раскатывают его по ней круговым движением при помощи деревяннго катка. Традиционно они едят эти блины, обмакивая в кефир или выливая яйцо на блин, который еще на плите, сверху кладут кусок ветчины, посыпают обильно тертым сыром. Блин этот заворачивают конвертиком. И, когда сыр расплавится, подают блюдо на стол.
У Андре гречичное поле. Я познакомилась с ним зимой. Показывая свои угодья, он сказал, что больше сажать гречку не будет. Что стар он уже собирать ее и отвозить на мельницу. На что я ему ответила, что гречку можно есть и в зернах. Я приготовила плов из гречки, и мы их пригласили в гости. Люди они вежливые. Похвалили. Вроде бы хорошо поели. Дидье сказал, что получилось суховато. Он любит, чтоб все плавало в соусе. Я готовила ему до этого припущенную гречку с курицей с овощами. Мне кажется, что под моим напором Андре все же посеял гречку. Надо будет к нему наведаться, узнать.
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи здесь
АВТОР:
Хилола Айходжаева
Хилола, огромное спасибо! Вы с такой любовью пишите о Франции!
Ирина, милая, невозможно не любить эту страну! Причём каждый уголок её прекрасен!
Хилола, спасибо за великолепный рассказ о Бретони. Я начинаю влюбляться в этот суровый мир))
Ирина, надеюсь, однажды Вы сможете увидеть Бретань своими глазами .
Лола, как же интересно и познавательно! Пиши, дорогая!
Большое спасибо, дорогая Людмила! Как же приятно!
Лола, интересно про процесс вживления. Возможно, поэтому любовь к этим местам заражает и нас, читателей)
Ждём продолжения)
Спасибо, дорогая Светлана!
Лола, я вот думаю почему не дают сохранятся языкам и традициям? Ведь это не только во Франции! Какие приводят аргументы? По мне, так это такая ценность, которую нужно оберегать и лелеять!
Людмила, мне кажется, что с образованием государств, выделяются и объединяющие все народы этого ареала языки. Язык — это наш способ мышления. Меняя язык, мы меняем и менталитет народа. Мы унифицируем народ, объединяем его психологически. Кроме того, конечно же легче управлять народом, который говорит на одном языке. Язык — мощнейший инструмент. Посмотри, как с его помощью людей превращают в легко управляемые винтики. Это ключ к сознанию. Система образования существует не для развития интеллекта, а прежде всего, для этой унификации сознания.
Ты затронула сложный и для меня животрепещущий вопрос. После революции в Узбекистане сменили письменность. Сначала была арабская, потом латинская, а потом кириллица. Что в сущности произошло. Носители культуры были истреблены, иммигрировали, сосланы в ГУЛАГ…. А книги, написанные арабским шрифтом публично сжигались. Если в доме находили хоть одну книгу, написанную арабской вязью, расстреливали всю семью. На уроках истории нам постоянно внушали, что до революции мы были дикарями, а коммунисты принесли нам свободу и культуру. Тот же самый процесс протекал во Фрвнции. Я думаю, это такое повсеместное явление. Когда ты лишаешь людей их памяти, ты можешь ими легко управлять. У Чингиза Айтматова есть рассказ о манкуртах. Пленным брили головы, надевали на них кусок шкуры шейной части верблюда. Его связывали и оставляли на солнце. Шкура высыхала и стягивала голову всё сильнее. Кроме того, волосы росли внутрь. Таким образом человека превращали в зомби, в робота. Из них получались прекрасные солдаты.
И конечно же есть обратная сторона этого явления. Люди, сохраняющие свою культуру любой ценой. Потом я работала с рукописями, пытаясь восстановить содержание полусгнивших, обгоревших, оборванных страниц. Моя мама и тёти до сих пор вспоминают, как вся семья собиралась по вечерам и прадед , дед читали вслух, наизусть классику. Страшные годы, разруха, голод, смерть повсюду и люди, отогревающиеся общением, пением прекраной поэзии. Тогда же устраивали и суфийские радения — зикр, так же бережно хранимый сквозвь века запретов.
Эта тяга, стремление во что бы то ни стало сохранить свою самобытность, свой дух для меня полны оптимизма. Даже в концлагерях люди творили. Писали стихи, песни, картины. В это величие духа человеческого, который не сломить, не уничтожить ничем.
Если обратиться к русской истории. Это та же постоянная борьба.
Те, кто лишены корней, они и адаптируются в этом текучем мире гораздо хуже. У них нет стержня, опоры. И именно этот стержень даёт гибкость и в то же время возможность оставаться собой. Зомби же пытаются заразить и других запретами, гонениями.
Лола, вот интересный поворот про корни и адаптацию. Тут я вспомнила твой пост про последнюю поездку в Марсель квартиру сдать и посещение семьи твоей дочери. Ты рассказываешь о внуке, что он начал говорить на каком-то своем особенном языке, в котором чего только не намешано. Какой тут получится срержень, что думаешь по этому поводу?
Света, я ведь и сама не «монокультурная». Как видишь, на мои узбекские корни были насажены русские культурные. Потом был вновь возврат через моё востоковедческое образование, но уже на другом уровне. Поэтому моя адаптация во Франции была мягкой. Что касается моей дочери…. Она не забыла узбекский. Я знаю, что окажись она в этой среде, она очень быстро заговорит по-узбекски чисто, без акцента. Узбекским на бытовом уровне. После переезда во Францию, когда ей было восемь лет, я постоянно поддерживала с ней и уровень узбекского, и русского, и английского. Когда она ездила в Москву на каникулы, мама читала с ней русскую классику. Она хорошо знакомы с французской классикой и английской. И читает она в подлиннике. У неё хороший французский слог. Стихи, свои песни она пишет на всех этих языках. Кстати, она просила мне привезти книги для детей из нашей домашней библиотеки. Это Марк Твен, Диккенс, Киплинг, Бианки, Маршак… Отец внука — американец. Очень разносторонняя личность. У них в доме много музыки, коллекция инструментов, на которых может играть и малыш. Пока он открывает для себя их звучания. Я пишу тебе, пытаясь ответить на вопрос, а понимаю, что мне и самой любопытно. У Мунисы была очень бурная юностью Она была и фотомоделью, и просто моделью. Снимала экспериментальные фильмы, пела свои песни. И через всю эту мишуру, «огни рамп» она и её муж пришли к очень простой экологичной жизни. Дочь — йог с подросткового возраста. Зять — много занимается цигуном. Они ведут свои группы. Именно это их и сблизило в Индии. И живут они в таком же окружении. У них свой сад, окружённый рекой с одной стороны и прудом — с другой. Раньше к дому примыкала мельница. Там, где река образует каскад. Как хорошо у них спать под звуки водопада. Ходят босиком почти круглый год. Едят свои овощи — фрукты. Часто соседи — пожилые люди зовут их для помощи по обработке огородов. Взамен им дают ящиками излишки продукции. Они и их окружение почти независимы от государства. Причём, самые ближайшие соседи — владельцы дома, который они снимают, бельгийцы — фламандцы. У них двое детей подростков, которые свободно владеют тремя языками.
Думаю, что стрежень у всех этих людей — уважение к своей природе, к природе вообще. Любовь к земле в материальной и абстрактной формах. Когда Муся ковыряется в огороде, мой внук тоже копается рядом своей лопаточкой, весь гразный и довольный. Замля — матушка едина для всех. Ребёнок растёт ещё и в окружении уток и кур, собак и кошек. Главное, что родители присутствуют. В доме нет телевизора и радио. Никогда ребёнка не оттолкнут из-за того, что по телевизору идёт сериал или футбольный матч. Мне очень нравится их система ценностей, в которой главное место занимают ты сам и другой.
Очень интересно. То есть через культурный отбор, через поиск своей системы человек обретает внутренний стержень. Иначе индивид — просто слепок этнокультуры.
Я кстати, не чувствовала своих корней, но вот когда приехала в Швейцарию, тут я поняла, что именно здесь мне хорошо. При этом осознала свою православную почву как навязанную внутреннюю клетку, помеху. В Швейцарии все, как для меня придумано. Сначала я выбрала язык — немецкий, он мне оказался ближе всего. А когда уже живя в Щвейцарии, узнавала другие немецкоязычные регионы, то нашлось много различий, которые мне не по душе. Например, тоталитарность немцев меня настораживает. Хотя конечно, им далеко до русских.
Этот внутренний стержень для меня скорее — антенна. Нельзя установить стержень раз и навсегда, как штырь. Идёт постоянный поиск внутренней правды. Постоянное туда — сюда. Конечно же проще всего расставить флажки, загнать себы в свои принципы. Но тогда и жизнь умертвится. Она же живая, трепетная, пульсирующая. Это тот же нежный цветок, который пробивает гранит.
Думаю, что за нетерпимостью этих людей стоит обычный страх. Страх неизвестного, непонятного, чужеродного, нарушеющего уже самим своим существованием внутренний комфорт. Когда первое время соседи демонстративно отворачивались, когда я их приветствовала, я ощутила этот страх. Признаюсь, мне пришлось поработать, переосмыслить эти ситуации. Тогда пришло позволение. То есть принятие того, что меня не принимают. Принятие того, что меня могут отторгать. В какой-то момент я почувствовала освобождение. Это было словно разрешение и для меня отторгать, не манипулировать собой в принятии того или кого-то, кого я не хочу принимать. То, чего я сознательно себе не позволяла в силу своих «гуманности», «толерантности»… Да, с недавних пор эти же бирюки соседи начали тоже здороваться со мной и даже улыбаться. А когда отключили воду, Дидье был в поездке, они мне принесли по канистре воды.
Ты, знаешь, Лола! Я всю жизнь прожила среди русских да ещё евреев — в школе и коммуналке, татары были… Я только в зрелом возрасте стала об этом задумываться. И когда мне говорят ой, и почему и зачем отделились от нас те или другие республики, я не устаю повторять — потому что мы там таких делов натворили после революции, что волосы дыбом! Мне от этих мыслей тошно!
Людмила, я сама выросла в такой среде. И это не вы натворили:»»Отче! прости им, ибо не ведают, что творят» (Лк. 23:34).» Ведь и сама история России очень драматична и полна таких эпизодов. Не зря сейчас пересматривается, перелопачивается отношение, взгляд на прошлое этой великой страны. И нет такой невинной нации, представители которой не творили бы ужасы. Это и правда, как программа, как матрица. Все эти исторические злодеи….Их образы очень неоднозначны. Если очистить каждого из нас от влияния культуры, воспитания…., то что останется? Когда мы делаем свой собственный, сознательный выбор, а не следуем навязанным нам шаблонам и вбитым в нас стереотипам? Думаю, что наша матрица, базовая программа основана на страхе. Тогда можно понять поступки всех злодеев. С одной стороны страх, с другой — стремление к любви, к единению. Все эти садисты совершают свои гадости в поиске любви, единения с другим, как это ни звучит парадоксально. Ну нет у них другого средства сближения. Нет у них этого инструмента. Их любили по-другом. И так и научили любить.
Сейчас я в поиске себя. Двигаюсь буквально наощупь, ощущениями. И как легко скатываться в привычное, механическое. Ну что ж, пусть пока так. И я думаю, что всё человечество в таком же поиске. Поэтому такое изобилие всяких теорий, пересмотр даже законов физики, математики и пр…. Все аксиомы, незыблемые, казалось бы теории, рушатся, как карточный домик под очень простыми, очевидными вопросами. Теперь я понимаю, почему всё, что мы учили в школе, кроме русской литературы и языков, казалось мне таким нелепым, притянутым за уши.
Лола! Для меня символом всего поста стала первая фотография:маяк. Что может быть маяком в новом для вас с Дидье месте силы. Мощное желание узнать, впитать историю места и новых соседей. Самодостаточность, ключевое слово для бретонцев. Из литературы у меня сложилось впечатление,что жители региона имеют железный стержень,иначе было не возможно жить тогда и теперь. Друиды привлекают своим видением мира,а твои записки на полях жизни очень живые. Спасибо,жду продолжения,обнимаю!
Людмила, спасибо за такие ценные замечания. Каждое очень точное. Для меня такая кардинальная смена образа жизни и всего окружения, очередной выход из зоны комфорта это открытие себя с незнакомой стороны. Обнаружение ещё одной грани. В новом месте, в котором ещё не сформировалась рутина, привычка, зашоренность, вновь обостряется восприятие. Вновь прислушиваешься к себе и к миру. Суровый приём соседей бирюков, правда не всех, был неожиданным, но, по размышлении, полностью соответствовал моему глубинному желанию тишины и уединения. И в то же время их отзывчивость незамедлительной помощью дают мне ощущение ненавязчивой поддержки.
Самодостаточность — это именно то слово, которым можно охарактеризовать бретонцев. Стержень — это любовь к земле, это их глубоко пущенные веками корни. Ведь несмотря на войны и другие бедствия эти люди остались преданными своей земле. Может и это привлекло меня — перекати поле — в эти края, к этим людям. Видение мира друидов очень близко к суфийскому видению мира. Это одухотворение природы и животный, стихий меня возвращает в моё волшебное детство. И правда, наступил очередной этап моей жизни. Когда суета, материнство, забота о детях, решение финансовых проблем уже позади. Теперь можно вернуться к себе, к своей душе. Можно уже не выживать, а жить. Жить не из «надо», а из «хочу».
Спасибо, Людмила. Рада встрече с родственной душой.