Карина АРУЧЕАН (Мусаэлян). Журналист, член Союза писателей России, лауреат премий Российского Союза Журналистов и Московского Союза журналистов.
Говорят, что российские эмигранты, даже прожив два-три десятка лет в стране, ставшей новой родиной, вполне освоив чужой язык и реализовавшись профессионально, труднее всего приноравливаются к ее юридическому пространству. А уж со стороны – из России, не-эмигрантам, — кажутся совсем абсурдными некоторые правовые повороты и процессуальная практика других стран, где многое представляется алогичным, не сопряженным со здравым смыслом, ибо здравый смысл определен ментальностью, которая, как ДНК, переделке практически не поддается.
Поэтому меня ошеломила история, случившаяся с моим старым знакомым – известным в США русскоязычным журналистом и широко известным в России писателем Владимиром Гржонко, интеллигентнейшим человеком, автором нескольких необычных книг (философские детективные романы «Свадьба», «The House», «Дверной проём для бабочки»), изданных лучшими издательствами Санкт-Петербурга и Москвы.
Трагическая ирония судьбы и будто даже какая-то мистическая закономерность в том, что словно из его собственных абсурдистских романов вывалились и сложились в страшный пазл драматические нелепости этой истории.
Однако по порядку…
«Широко закрытые глаза»
В городе Нью-Йорк есть правило, запрещающее гражданам спать в вагонах метро. Причем спящими считаются не только те, которые разлеглись на идениях, но и те, кто просто закрыл глаза.Это считается нарушением и может привести к штрафу.
Хотя вроде бы в метро люди с закрытым глазами не могут повредить ни себе, ни другим. Но вот в жизни позиция «ничего не вижу, ничего не знаю, ничего никому не скажу» может принести непоправимый ущерб (в частности, как в нашем случае, — способствовать заключению невинного человека в тюрьму на годы), за что «слепцы» с широко открытыми глазами не несут никакой ответственности.
10 декабря 2012 года в манхэттенской синагоге на Парк авеню состоялся вечер, посвященный 25-летию знаменитого марша на Вашингтон в поддержку права советских евреев свободно покидать СССР. Наутро русскоязычная общественность Нью-Йорка была шокирована сообщением, которое на все лады обсуждали средства массовой информации: во время празднования известный русскоязычный журналист и писатель Владимир Гржонко напал на другого не менее известного в русскоязычных кругах радиожурналиста Леонида Комаровского и осколком бокала поранил тому лицо. Приехавшая на место происшествия полиция немедленно арестовала Гржонко. Впоследствии ему предъявили обвинение в преднамеренной (!) попытке убийства, что по американским законам карается тюремным сроком до 25-ти лет.
Несмотря на «ужасное» ранение, пострадавший уже наутро после инцидента бойко вел свою радиопередачу, почти целиком посвященную происшествию, и поливал грязью находившегося на тот момент в тюрьме Гржонко. «Жареную» сплетню подхватили другие журналисты.
И позже, когда Владимира Гржонко выпустили из тюрьмы до суда под залог в 15 тысяч долларов, ретивые профессионалы пера отчего-то не попросили его рассказать свою версию случившегося.
Хотя у любого здравомыслящего человека, пожелай он разобраться, немедленно возникли бы вопросы.
Например, с чего бы вдруг пятидесятидвухлетний интеллигент Гржонко стал бы убивать человека, с которым виделся всего третий раз в жизни? Каковы могли быть мотивы убийства?
По словам Комаровского, он – знаток и ревнитель русского языка – когда-то сделал Гржонко замечание относительно ударения в слове «досуг», и Гржонко с тех пор затаил злобу.
Получается: несколько месяцев творческому и профессионально занятому человеку Владимиру Гржонко не о чем было думать, как только об этом, вынашивая злодейские планы и дожидаясь удобного случая, чтобы лишить обидчика жизни?! И он, автор хитроумных детективных историй, не нашел более подходящего момента, чем этот – совершить попытку убийства на глазах у ста пятидесяти свидетелей?!
К тому же Гржонко в момент инцидента был абсолютно трезв, что засвидетельствовано полицией. Он находился на празднестве в качестве журналиста и, будучи на работе, пил лишь воду.
Однако мои российские мозги недоумевают: ну ладно журналисты поспешили дать «жареные факты» не разобравшись, но почему и полиция не опросила свидетелей и не составила протокол опроса?! ВСЕХ свидетелей, а не только пострадавшего Комаровского и его друзей. Это обязательно сделали бы в России, осуждаемой за множественные нарушения прав человека. Но это — опрос свидетелей (мероприятие-то массовое, публичное!) и протокол опроса – азы даже в «недемократичной» России! Да и российские журналисты тоже следуют обычно правилу — давать слово двум сторонам или, если кто-то до окончания следствия не может делиться подробностями, дают слово очевидцам, имеющим разные точки зрения.
Как же в великой демократической стране Америке стали «с налету» поливать человека, не могущего, как говорится, «дать сдачи»?! А презумпция невиновности?!
Лишь спустя почти месяц всего одна радиопередача – популярного радиоведущего Севы Каплана «Толковище» – оказалась на профессиональной высоте, 5 февраля 2013 года пригласив в передачу обе стороны и очевидцев:
http://www.youtube.com/watch?v=ltGoek2OK4o
И не только мое профессиональное ухо литератора услышало в стилистике выступавших, кто говорит правду, а кто – нет. Услышали это и радиослушатели, которые в процессе передачи звонили на радио и высказывали полное доверие сдержанным словам Владимира Гржонко и недоверие красочному экспрессивному рассказу Леонида Комаровского.
Позже я связалась с Владимиром по скайпу – хотела поддержать. Он повторил мне примерно то же, что говорил на «Толковище» радиоведущему, — что полностью отрицает вину, а происшедшее — нелепая случайность, использованная Комаровским, чтобы подстегнуть интерес к своей персоне. Поэтому жена его приятеля и сотрудника, зависящего от Комаровского материально, дала следствию показания, согласно которым Гржонко ЯКОБЫ сначала окатил Комаровского вином, потом отошел к столу, разбил об него свой бокал и с «розочкой» в руках кинулся на Комаровского. Этого лжесвидетельства оказалось достаточно, чтобы быть обвиненным в намеренной попытке убийства.
Конечно, он подавлен случившимся. Но, как и я, рад, что не все в Нью-Йорке живут с «широко закрытыми глазами» — ведь в передачу звонили ни от кого не зависимые и не знакомые с Володей свидетели, которые подтвердили его слова и опровергли обвинения Комаровского, назвав того «зачинщиком», «провокатором», «агрессивным человеком». И это услыхали тысячи радиослушателей.
Да-а, и богатого воображения не надо, чтобы по рассказам этих свидетелей представить, как пострадавший получил ранение: неподсудная обычная словесная перепалка, массивный Комаровский надвигается на худого Гржонко, у которого в руке бокал с водой, что подтвердила одна из позвонивших на радиопередачу, на которую эта вода выплеснулась, когда Гржонко, выставив вперед для самозащиты от надвигающегося Комаровского руку с бокалом, сжал бокал так, что стекло треснуло, — Гржонко глубоко порезал собственную ладонь треснувшим бокалом, а наступающий на него Комаровский не рассчитал свои движения и САМ напоролся лицом на стекло.
Впереди суд. Вероятно, позвонившие на радиостанцию люди выступят там тоже – и правда восторжествует.
Хотя добиться этого будет непросто. Абсурдность ситуации еще и в том, что в «демократичном» американском законодательстве есть понятие «преимущество возраста» — более молодой Гржонко заведомо более неправ.
И почему придумавшие детектор лжи американцы не используют его, будучи твердо уверены в том, что человек, дав на Библии клятву говорить правду и ничего кроме правды, именно так и поступает?! Мысль о том, что русские могут лгать и под присягой, чтобы помочь приятелю, не приходит им в голову.
Не дожидаясь решения суда, Гржонко уволили с работы. Он потерял не только заработок, но и, в определенной степени, репутацию. А, значит, и возможность найти новое место в американских русскоязычных СМИ.
Как в старом советском анекдоте: «То ли у него украли, то ли он украл, но в чем-то нехорошем был замешан».
Ему еще предстоит долгий путь судебных заседаний и разбирательств, требующих времени, сил и денег, потому что повисшее над ним грозное обвинение теперь нужно будет опровергать. Даже при наличии свидетелей, подтверждающих, что случившееся — не вина Гржонко, сделать это будет непросто.
Любопытно, что вскоре после описанного инцидента произошел еще один. На Бруклинском мосту сильно пьяный работник манхэттенской прокуратуры избил ремнем женщину, сотрудника «скорой помощи», которая пыталась помочь ему. Но обвинений работнику прокуратуры не предъявили, поскольку, цитирую: «…находясь в состоянии опьянения, он не соображал, что делает», а следовательно, намерений избить женщину у него не было(!).
И та же самая манхэттенская прокуратура твердо уверена, что у трезвого и законопослушного Владимира Гржонко было намерение убить малознакомого человека. И за что? За мелкое замечание, сделанное за несколько месяцев до инцидента?!
Удивительная вещь – американская демократия! Любой случайный прохожий, которому вы чем-либо не понравились, не поленись он обзавестись хотя бы одним лжесвидетелем, может доставить вам массу неприятностей…
_________________________________________
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке»обязательна.
Адрес статьи: https://vzagranke.ru/mentalitet/ne-dlya-turista/zakon/shiroko-zakrytye-glaza.html
Понравилось? Подписывайтесь на журнал прямо сейчас:
(посмотреть видео Процедура подписки)
назад к выпуску >>
к рубрике >>
Мелко всё это… по-местечковому мелко: из-за поцарапанной физиономии устраивать судилище.
Ужастики по американски. У меня в голове не может уложиться такая ситуация. Взять и наговорить на человека не существующее. Бывают такие «люди» которые могут по головам других пройтись, лишь бы себя показать.
Сам конфликт Гранжко-Комаровский — это, как говорится, наше все. К сожалению, в творческой среде интриги — дело повседневное. В том числе, и подобные пиар-акции в жанре «жестокого романса», которую позволил себе господин Комаровский.
Да, это один из парадоксов, но на Западе именно ввиду демократии некоторые правовые уложения смотрятся отнюдь не демократично. Сказывается архаика права, которое развивается эволюционно.И есть потребность в пересмотре некоторых процедур, а то и в отмене. Как то, клятва на Библии.
В наше время, когда стремительно падает число верующих, плюс невиданные доселе потоки миграции, создающие культурную черезполосицу — все это сводит к бессмыслице, а зачастую влечет за собой и драматические ошибки в вынесении судебного решения. Ведь, если для человека Библия — это всего лишь свод мифов и легенд «давно минувших дней», он спокойно покривит душой при свидетельстве. А от его показаний иногда зависит очень многое.
Мой муж в свое время развелся со своей первой женой, туниской по происхождению из-за ее принуждений клясться на Коране. Несмотря на то, что она выросла во Франции, у нее в обычае осталась эта привычка. Свою ревность она гасила тем, что заставляла мужа, который вообще ни в бога, ни в черта не верит, клясться на Коране, подвержадая свою супружескую верность. Коран в доме был подручной книгой. И к разводу привело именно то, что мой муж отказывался участвовать, по его выражению, «во всем этом цирке»: его слово само по себе ничего не стоит, а ложь на какой-то книжке — устраивает.
А я в связи с этой историей снова подумала о том, что мир тесен и «рукописи не горят» (то есть наши слова и поступки, совершённые даже когда-то давно по времени, — проявляются, делаются известными большому кругу людей, вспоминаются большим кругом людей и оживают давно ушедшие в прошлое наши слова, поведение, поступки, приведшие к сегодняшним событиям) — сегодня мои бывшие коллеги по «Строительной газете» напомнили мне давно забытое: что вторая сторона конфликта, Леонид Комаровский, работал вместе с нами в конце 80-х (как раз в то время, когда и я там работала, но сама Комаровского забыла, так как практически с ним не пересекалась — мы работали в разных отделах и, главное, жанрах… я занималась в основном «социальной» журналистикой). Бывшие коллеги напомнили несколько ситуаций из прошлой жизни, сказали, что и тогда Леонид Комаровский был личностью малоприятной — высокомерен, амбициозен, провокативен, и что сегодняшняя история их не удивила. И я вспомнила! А ведь прошло 25 лет!
А Владимир Гржонко — человек из ещё более давней истории моей жизни и совсем из других кругов общения.
И вот надо же — как сошлось! в одной точке времени, как в фокусе…
…И к понятию «менталитет»: да, есть менталитет страны рождения и проживания, он маловытравляем, доставляет иногда проблемы при переезде в другие точки земного шара. Но этот менталитет в то же время и объединяет людей родом из одной страны. Однако есть и менталитет личный, индивидуальный, зачастую разъединяющий людей, даже имевших общее географическое и историческое прошлое. В описанной истории это и произошло…
а почему «слепцы» с широко открытыми глазами не несут никакой ответственности? и еще, к сожалению, мистическая закономерность от сказанных слов играет определенную пользу, только от Вверенному ему таланту…
я что-то не очень поняла — а адвокат у него есть? по-моему, лжесвидетельство и небрежные или ангажированные процедуры расследования ни в какой стране не приветствуются? мне кажется, это не к менталитету имеет отношение, а скорее к свойствам личности. Но,конечно, это адвокат должен этим заниматься, особенно в чужой стране.
Суда еще не было, а в ход следствия адвокат вмешиваться не может.В суд будут вызывать можно будет свидетелей вызвать
можно позволять себе не разуверяться в разумности и каком то справедливом устройстве мира, сталкиваясь в жизни с сотнями таких примеров, просто не проходя мимо… делая что то согласно своему внутреннему потребству для человека, но и в большей степени для себя…
пусть история, начавшись абсурдно, закончится разумно и справедливо
Как хорошо написала Марина!
ОКОНЧАНИЕ этой фантасмагории.
Противная сторона осталась без поддержки — его «якобы свидетели» отказались от своих лжесвидетельств, поняв, что это может повредить их доброму медиа-имени.
А у Владимира Гржонко, напротив, нашлись свидетели, бывшие на той злополучной вечеринке, которые подтвердили его показания и то, что он был оговорен противной стороной.
Однако факт остаётся фактом — пусть и по неосторожности, но лёгкие телесные повреждения всё же были нанесены Владимиром Гржонко противной стороне.
И посему окончательный вердикт суда таков:
в течение полугода Владимир Гржонко должен на субботу-воскресенье САМ являться в тюрьму (по сути, на полтора дня), где его кормят-поят и позволяют читать, лежать, писать, размышлять и разговаривать с сокамерниками (камера не одиночная).
Возможно, для писателя это и не так уж плохо — приключение, новые впечатления, новые люди и судьбы и возможность выносить фабулу нового романа.