Возвращение
Сегодня роботы стали если не частью повседневности, то вполне встраиваются в ответственные производства и процессы. Новый рассказ Виктора Родина о том, что испытывает пациент, оказавшийся на операционном столе, когда в команде хирургов задействован робот.
При разговоре с Алексеем врач часто улыбался. Но улыбка врача казалась Алеше приклеенной. Диагноз прозвучал неожиданно. Информируя о результатах последнего обследования, врач сразу стал объяснять возможные методы лечения. Алеша же не был готов обсуждать предложения врача и выбирать метод лечения. Ему нужно было еще некоторое время, чтобы свыкнуться с полученной информацией. Врач и не ожидал, что Алеша примет решение сразу. Он говорил, что можно не торопиться, и спокойно все обдумать.
Врач сказал Алеше, что последние данные показали шестерку в суммарном показателе по Глисону. Она получилась как три плюс три при стандартном анализе образцов ткани характерных областей. Видя растерянность Алеши, врач сказал, что с таким показателем можно пробовать обойтись без операции, используя консервативные методы лечения. Он рассказал также Алексею о последствиях и возможных осложнениях при операции и при использовании ряда методов лечения.
И все же, выбирать и решать предстояло Алеше. А ему трудно было сделать выбор, зная что ни один из предложенных методов не приводет к полному выздоровлению, и что все они дают побочные эффекты и создают ограничения в жизни.
Видимо, на каком-то интуитивном уровне Алексей уже принял решение, но еще не признался в этом себе самому. А именно: убрать эту часть ткани из своего организма, чтобы она не могла уже влиять ни на что.
И сердце подсказывало: нужна радикальная операция. Но мозг пока сопротивлялся, еще не понимая, что без операции не обойтись.
После операции анализ покажет, что предварительная шестерка по Глисону была ошибочной – новые данные приведут к семерке, рассчитав ее как три плюс четыре в областях, близких к тем, что раньше характеризовались шестеркой. Через несколько дней у Алеши снова была встреча в госпитале – уже с хирургом. Тогда и было принято формальное решение. Кришна Патил – врач-хирург индийского происхождения.
Он не улыбался при разговоре с Алексеем, а выглядел довольно озабоченным. Патил анализировал историю обследования Алеши, задавал много вопросов, и… стало ясно, что надо соглашаться на радикальную операцию. И делать ее, как можно скорее.
Когда после операции Алексей встретится с Патилом и узнает от него последние данные про семерку по Глисону, то услышит также от него важные слова:
— Вы приняли тогда правильное решение.
Патил и делал эту операцию. Не один, а с командой. В которую входил и робот. А, может, он и был главным участником. Хотя при таком типе операции робот часто участвует в команде хирургов, Алексей, однако, не сразу согласился доверить свой организм «клещам железного дровосека». Но он доверился во всем Патилу, уже зная, что в его рабочей команде будет и робот. Чем-то Патил понравился сразу Алексею. Возможно, своей дотошностью в расспросах о состоянии Алексея. Наверное, любая информации на той консультации была важна для подготовки операции.
Назначенную дату он запомнил сразу – шел первый месяц весны, и середина его должна была решить многое.
Потом Алексей уже делил свою жизнь на периоды «до» и «после». Что мог делать до середины марта, а что смог потом. За день до назначенной даты подтянулся на перекладине 14 раз. А после – уж очень мало. И это «после» наступит даже совсем не скоро. Через полтора года Алеша сможет вытянуть 9 раз. И то – после интенсивных тренировок, которые, на самом деле, такими и не назвать, если вспомнить, какие они у него были «до». Огорчался, что быстро устает, еще не понимая, что силы-то уже не те. Робот — именно его участие в операции способствовало установлению взгляда у Алеши на «до и после». Живой человек и конструкция, которая орудовала щупальцами в теле человека по программе, задаваемой хирургом. Робот был, на самом деле, довольно громоздким. Занимал немалую часть операционной палаты и имел еще всякие дополнительные щупальца и два кресла-кабинки с внутренними экранами. В этих кабинках и сидели хирурги, которые, выводя команды программы с компьютера на экран, управляли щупальцами робота.
Полное официальное название аппарата было Da Vinci Robot. Это название робота пришло от имени знаменитого Леонардо да Винчи. Мона Лиза художника известна всем. Возможно, Леонардо предполагал, что когда-то появятся и механизмы, которые будут помогать человеку в медицине при операциях. Первые версии таких медицинских роботов появились в 1997 году. Они носили названия Леонардо и Мона. Американская компания, которая разработала применяемый в медицине робот Da Vinci, уже с 2000-го года стала продавать роботы в Европу. То есть использовали их довольно давно. Возможно, версия Алешиного «знакомого» не претерпела существенных изменений с тех пор.
Врачи отделения анестезии, в котором Алеша провел довольно много времени до того, как ему ввели анестетик и подкатили каталку к щупальцам робота, говорили Алексею, что не каждая клиника имеет в своем арсенале Da Vinci Robot. Хотя, на самом деле, таких роботов много в Британии.
В первую ночь дома, уже после выписки из госпиталя, Алексею приснился Da Vinci Robot. Правда, ночной робот выглядел, как Мойдодыр, который был представлен в иллюстрациях к известным стихам для детей, этакий шкаф-умывальник с болтающимися полотенцами и душевым шлангом. Книжку про Мойдодыра Алексей читал своему младшему внуку, когда гостил в семье своей дочери за несколько месяцев до операции. В той книжке Мойдодыр бегал за грязным мальчиком по разным комнатам. А во сне у Алексея, робот Да Винчи, хотя и выглядел, как рукомойник Мойдодыр, но вместо полотенец имел четыре зонда в виде щупалец. И он бегал за Алексеем, размахивая щупальцами. Да, их было именно четыре. Он помнил это. Алексей ведь даже посчитал их тогда, когда на стадии подготовки операции, смотрел на Да Винчи из комнаты анестезиолога сквозь открытый вход в операционную. Тогда он находился еще в сознании – анестетик ввели позже..
Алексей еще подумал, что возможно щупальцы робота являются сьемными, то есть их можно присоединять и отсоединять в зависимости от того, что робот должен делать с больным. В животе Алеше сделали 6 дырок-разрезов – наверное сквозь них щупальца робота проникали внутрь.
Потом Патил скажет Алексею, что в ходе операции проявились некоторые особенности, которые привели к трудностям работы щупалец робота, и потому пришлось поставить внутри пластиковую трубку-зажим, который они называют стент. И Патил, и Алеша будут ждать потом еще полтора месяца, когда окажется возможным извлечь пластик из тела, тем самым поставив точку в работе, начатой роботом Da Vinci.
Никто не спрашивал мнения Алеши о работе робота, и никто не рассказывал ему о том, какая же часть работы пришлась именно на щупальца «железного дровосека», но он сам, в силу своего естественного интереса, старался получить иформацию о роботе от тех, кто был сязан с его работой. Ему все еще хотелось понять выстраивающуюся схему «до и после». Почему-то ему это было важно и нужно знать. И на встречах с Патилом он «тормошил» его своими вопросами. Но, не на все был получен ответ. Когда Алеша сказал слова благодарности хирургу за проведенную операцию, Патил оветил:
— Я просто делал свою работу.
Что было в этих словах – скромность или британское отношение к работе: вот если она есть, и я ее делаю, то делаю хорошо? То, что работа была не простой – это понятно. Но на сколько – представить трудно, если никогда ничего подобного не делал. А Патил делал – он управлял роботом Да Винчи.
— Вот если бы у меня это проявилось не так рано, то Егор бы уже успел вырасти, и сделать свои изобретения в робототехнике, а потом…
Действительно, где они вот эти 8-10 лет запаса, когда подросток становится старшеклассником, потом заканчивает школу, далее — вуз, а потом перерастает в специалиста. Внук учился в 7-ом классе и посещал занятия по робототехнике. Полученные там знания он старался применить в своих поделках. Кто знает, может быть этот детский интерес за десятилетие мог развиться до серьезного уровня. И, возможно, тогда вместо Да Винчи стали бы применять робот Егора, и он бы удалял все, что требуется, быстро, легко и без последствий…
Но пока роботы-конструкции внука были совсем простыми. Например, при задаче создать робот, убирающий мусор, результат оказался не совсем тот, что был нужен. Робот получился, он двигался, но и не убирал он вовсе. Останавливался перед бумажкой, думал и двигался дальше. Алексей сначала предполагал, что у внука там будет какой-то крупный робот, у которого есть и функция — чистить что-то. А при просмотре оказалось, что робот ползает, и у него крутится небольшая щеточка.
Все-таки важно, что Егора увлекал сам процесс конструирования. Вот как-то он увлекся тем, что стал делать какие-то вещи, полезные прежде всего ему самому. Он сделал себе поворотники на велосипед. Просто лампочки — которые горят в ту или другую сторону, когда он их включает. Он сам разобрался с электрической схемой и теми деталями, которые были нужны, чтобы собрать эту цепь. Сам их купил и спаял. Результат понравился не только ему самому, но и младщему брату. Теперь и брат захотел такие же… И стал ходить тоже на занятия по робототехнике.
Алексей не мог вспомнить потом, сколько же он прождал в разговорах с анестезиологами до начала операции. Ему казалось, что период предварительной подготовки тянулся очень долго. Говорили, в основном, о медицине и анестезии. В прошлом, Алексей использовал в своей научной работе анестетический газ ксенон. Потому ему было интересно мнение профессионала-анестезиолога о практическом использовании этого газа в клиниках. Анестезиолог сказал Алеше, что считает ксенон лучшим из анестетиков, но из-за высокой стоимости, ксенон используется только в отдельных медицинских центрах. Алексею ввели обычный жидкий анестетик. Последнее, что зафиксировал мозг до того, как анестетик стал действовать, это были мысли-воспоминания о старшем внуке…
Когда Егорка родился, его тетя сказала, что она научит его вот этому… А его дядя сказал, что он научит его тому… Потом его родственники, окружив колыбель еще не умеющего переворачиваться со спины на бок малыша, составили чуть ли не список всех тех своих умений, которые бы они хотели передать ребенку. И что? Передать умения взрослых мылышу не получилось. То ли из-за того, что потом не нашлось у взрослых времени, чтобы показать подрастающему мальчику, что они умеют делать и рассказать, как это делать самому. Как же трудно в условиях быстротекущей занятой жизни взрослых найти часы для занятий с ребенком по развитию его навыков в чем-то. А, может, это вообще такой закон жизни: научить нельзя – научиться можно. Ведь Егорка сам стал заниматься в кружке робототехники, и никто из взрослых родственников не занимался роботами до него. Как-то Егор купил журнал «Квантик», который стал издаваться совсем недавно. Квантик — звучит забавно, почти по-детски.
Когда Алексей сам был подростком чуть постарше Егора, только начал издаваться серьезный физико-математический журнал для старшеклассников «Квант». И был он тогда еще относительной редкостью. Прошли десятилетия, и вот уже в школьные годы Егора появилась необходимость в издании дочернего варианта. Может как раз для таких школьников как Егор и его младший брат, которые еще пока не имеют явной тяги к физике и математике, но уже хотят что-то мастерить сами и понять, как это будет работать…
С интересом полистав с внуками «Квантик», Алексей повспоминал «Юный техник» и «Горизонты техники для детей» – тоже журналы его школьного периода. Подписаться на них не удавалось тогда, но в газетных киосках они продавались, и их можно было приобрести.
…Когда Алеша открыл глаза, то не сразу понял, где же находится. Казалось, что он все еще в своих воспоминаниях о внуках, и окружающая обстановка совсем не воспринималась даже как фон к ним. Он лежал в палате, которую в британских госпиталях называют ward. Это даже не палата или комната в русском представлении, так как дверей, как таковых, нет совсем. Есть занавески-шторки до пола, которые скользят по перекладинам, вмонтированным в стены и потолок. Задернутые шторы создавали ощущение отсека, как бы палаты на одного. Когда шторы были раскрыты, то был виден проход между аналогичными Алешиному отсеками. По проходу ходили люди в голубых и белых форменных одеждах – медперсонал. Если в противоположных от прохода отсеках шторы раскрыты, то можно видеть и кровати с больными напротив. Когда кто-то из персонала подходил к кровати больного, то занавески обычно задергивали, создавая временную палату на одного. Правда, при громком разговоре все равно было слышно, что там происходит в соседнем отсеке или в отсеке напротив.
У кровати Алексея стояла медсестра. Ее руки щелкали тумблерами какого-то прибора, установленного на передвижном столике. От прибора и столика тянулись какие-то провода и трубки. Часть из них уходила к Алексею. Алеша понял, что подключен к этому аппарату. Он лежал на спине, раскинув руки. В кисти руки торчала иголка с отходящей трубкой. Других «своих» подключений он видеть пока не мог. Угол обзора был небольшой, захватывая в основном в поле зрения медсестру и прибор со столиком. Повернуть голову и изменить угол зрения он не мог – не было сил.
На вопрос медсестры «проснулись?» он ответил скорее морганием глаз, чем словами. Губы пока не шевелились, и своих слов он не услышал и сам. Хотя ему казалось, что он сказал «да».
— Вы более четырех часов не приходили в себя. Мы боролись за Ваше возвращение. Как Вы себя чувствуете?
— Я в порядке, — ответ его по-прежнему был обозначен движением глаз, хотя при ответе Алеша попытался даже улыбнуться. Медсестра ответ поняла видимо потому, что вопросы и ответы в данной ситуации были довольно стандартными и ожидаемыми.
— А Да Винчи где? И как он? – этот вопрос Алеши медсестра не поняла.
Не понял и Алексей, зачем он его задал. Возможно, память импульсами возвращала в еще заторможенный наркозом мозг некоторые события и мысли периода до введения анестетика. Щупальца робота тянулись к Алеше, а потом погружались в него…
Такую картину Алексей видеть не мог, но почему-то отчетливо представил ее тогда, когда мозг выходил из наркоза, возвращаясь к нормальному функционированию.
— Ваша жена уже два часа в зоне ожидания. Я скажу ей, что Вы вернулись.
При перепечатке и копировании статей активная ссылка на журнал «В загранке» обязательна.
Адрес статьи здесь
АВТОР:
Светлана Александрова Линс
